Многие ульяновцы пом­нят, каким успехом поль­зовалась состоявшаяся несколько лет назад в Ленин­ском мемориале выставка «Мир литературы и образы ушедшей эпохи в советской фарфоровой пластике», где были представлены более 300 образцов фарфоро­вых фигурок, изготовлен­ных на заводах и в артелях Советского Союза в 1940–1980 годы прошлого века. Абсолютное большинство экспонатов – из обширной коллекции учёного секрета­ря Ленинского мемориала В.А. Перфилова. Валерий Александрович рассказы­вает журналу о своём увле­чении – советской художе­ственной пластике.

Коллекционер – счастливый человек. Он всё время на­деется, что он на пороге открытий, вот-вот найдёт что-то новое, пока неиз­вестное. Моё коллекционирование началось с интереса к агитационно­му фарфору – самой редкой и ценной разновидности советского фарфора. Именно с ним российское искусство вошло в мировую культуру. До револю­ции в России выпускали качественный фарфор, но мало отличимый от евро­пейского. Фарфоровое производство уже тогда получило в России большое распространение. Мне попадалась ин­формация в некоторых справочниках, что в начале XIX века фарфоровое про­изводство было и у нас в Акшуате, у нашего знаменитого земляка Владими­ра Николаевича Поливанова. Правда, пока никто не нашёл документального подтверждения этого факта. Не сохра­нилось ни клейм, ни других атрибутов, которые могли бы подтвердить нам происхождение того или иного предме­та быта, а ведь вполне возможно, что в самом Акшуате у кого-то из коренных жителей сохранились местные фарфо­ровые изделия, просто люди не дога­дываются об их происхождении.

После революции появился мощный заказ на производство агитфарфора, он появился в рамках ленинского плана монументальной пропаганды как одна из форм продвижения революционных идей. Но массово такие вещи, конеч­но же, не производились: самые боль­шие тиражи были до 300 экземпляров. Агитфарфор в то время являлся даже в какой-то мере политическим пред­ставителем нашего государства. За ко­роткий период времени прошли десят­ки международных выставок, где этот фарфор активно скупался зарубежными коллекционерами. Скоро агитфарфор стал для молодого советского государ­ства одним из источников получения валюты. Поэтому в нашей стране оста­лось, к сожалению, не очень много этих художественных произведений. Кстати, тогда лишь немногие понимали необхо­димость его коллекционирования.

Период развития агитационного фарфора продолжался до войны. А в первые послевоенные годы получил развитие так называемый сталинский ампир: крупные многофигурные ком­позиции с изображением вождя.

В этот период утвердились самые крупные производители: Ленинград­ский фарфоровый завод имени М. Ло­моносова (ЛФЗ), Дулёво, Конаково, Вербилки и некоторые другие – у каж­догокаж­дого завода была своя специфика, свой стиль, своя художественная школа и свои мастера.

К созданию советского фарфора были привлечены художники первого ряда, которые являются непревзойдён­ными и сегодня. Такие как Наталья и Елена Данько – существует около 300 уникальных скульптур их авторства, которые являются, по моему мнению, вершиной этого искусства в нашей стране.

Производство советского фарфора, конечно же, во все времена было силь­но идеологизировано. На первом плане была тема нового человека – строителя коммунизма, идеи построения комму­нистического общества. Более поздний период связан с «оттепелью», там по­являются темы Фестиваля молодёжи 1957 года – дружба и единство разных народов. Ну а самой популярной была тема детства. Кстати, обратите внима­ние: даже при всей очевидной разнице в стилях разных заводов все изделия явственно воплощают движение – если изображён школьник, то он обязатель­но идёт с портфелем, если танцоры, то в ритме пляски...

В послевоенное время, под лозун­гом доступности произведений искус­ства каждой советской семье начали увеличиваться тиражи выпускаемых фарфоровых фигурок. Они, что назы­вается, пошли в народ. В 1970-е годы фарфор уже поселился на сервантах и в книжных шкафах, стало модным да­рить фарфоровые фигурки по любым случаям, зачастую с дарственными над­писями. Кстати, фигурки с памятными надписями тоже являются предметом особого коллекционирования, ведь они как нельзя лучше отражают дух своего времени.

Когда моя коллекция только начина­лась, к советскому фарфору было про­хладное отношение. Фигурки выбрасы­вали, они разбивались, к ним относи­лись не очень бережно. К сожалению, у фарфоровых фигурок есть особен­ность – они плохо сохраняются, почти не поддаются восстановлению, и люди от них избавляются. Так со временем постепенно утрачивается целый пласт весьма интересной культуры. К концу 2000 годов многие стали понимать, что всё это является ценностью, наследием уходящей эпохи, и пришло осознание необходимости их коллекционирова­ния, появились первые цельные кол­лекции.

В моей коллекции есть и образцы ещё одной разновидности скульптур­ной пластики – гипсовой скульптуры, практически утраченной в настоя­щее время, большинство – из Кунгура (Пермский край).

Фарфор был распро­странён в городе среди среднего класса, а гипс более популярен среди сельских жителей. Мне кажется, в гипсовых фигурках, зачастую раскрашенных – больше естественности, правды. Поч­ти все заводы и артели, выпускавшие гипсовую пластику, уже прекратили своё существование, некоторые фи­гурки советского периода сохранились буквально в единичных экземплярах. И теперь те бюсты и фигурки, гипсовые копилки, как и коврики с лебедями или фотооткрытки, напечатанные после­военными инвалидными артелями – это тоже один из символов ушедшего. Советские статуэтки дают яркое ощу­щение времени. За каждой из фигурок есть своя история: вот её купили или подарили, её трогали, рассматривая, стирали пыль или давали играть детям, передавали по наследству... Важно, ког­да такие вещи хранятся из поколения в поколение, ведь это история семьи, вписанная в историю эпохи.

«Мономах», №4(100), 2017 г.