«1918. Симбирскъ», книжная серия «Симбирские тайны». В. Миронов. Часть 9. Чёрные дни миновали. Глава 3 / 5 Октября 1918 / История Ульяновска / Годы и люди

Для этого требовалось отобрать у кулака главные инструменты такого влияния – «излишки» хлеба и возможность свободно распоряжаться ими. Поэтому ближайшей своей задачей симбирские большевики считали задачу «взять хлебное дело из частных рук», о чём и было заявлено на общем собрании городской организации РКП(б), состоявшемся 19 октября. При этом, дабы спасти погибающих с голоду в нехлебородных губерниях, всё население, по мнению выступавших, нужно было перевести на полуголодный паёк и установить на хлеб твёрдые цены, разрешив рабочим городов и беднейшему населению заготавливать его вперёд по установленной норме. А муку из кооперативов выдавать натурой (Известия Симбирского совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. 1918. 10 октября).

Предлагалось также открыть ряд советских лавок и универсальный магазин, после чего всю частную торговлю прекратить, установив в городе карточную систему распределения продуктов (ЦГАОР. Ф. 393. Оп. 3. Д. 357. Л. 331) по примеру других губерний, где она была введена ещё в августе 1918 года в связи с проведением политики «военного коммунизма» и продразвёрстки. По продуктовым карточкам распределяли хлеб, муку, крупы, сахар, подсолнечное масло и ряда других продуктов (Митраков, А. Пищевая цепочка: как действовали продуктовые карточки в СССР и России // РБК : сайт. URL: https://www.rbc.ru/photoreport/08/02/2017/589a68c49a79472aa72c9f21 (дата обращения: 08.01.2022)). Авторы этих предложений понимали, что на свободный обмен товаров с деревней рассчитывать не приходилось и хлеб всё равно придётся выкачивать силой с помощью комитетов бедноты, которые рассматривались как опора советской власти в проведении ею хлебной монополии (Известия Симбирского совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. № 174 от 24 октября).

«У нас отсутствует губернская продовольственная диктатура, – констатировали участники собрания. – Мы получаем только нищенские крохи, несмотря на то, что в губернии имеется 18 миллионов пудов излишнего хлеба. Его следует изъять, имея в виду три цели: нужды местного населения, вывоз в голодающие губернии и для военных надобностей». Но для этого необходимо было ускорить фактически остановившийся с началом боевых действий процесс создания комитетов бедноты, поскольку «на местах выборными являются почти везде кулаки, которые защищают местные интересы, заявляя, что хлеба самим не хватает. А комиссары некоторых уездов даже умышленно стараются спрятать хлеб и не давать вывозить». Бороться с этим, наряду с комбедами, предлагалось, в том числе и с помощью особой агентуры, создаваемой для проведения продовольственной диктатуры. «Когда наладим хлебное дело, только тогда народ будет с нами», – констатировали симбирские коммунисты, имея при этом в виду не только народ России. «Если пролетариат запада протянет к нам руку за хлебом, мы должны быть уже готовы и подать, ибо не имеем морального права ему отказать» (Известия Симбирского совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. 1918. № 174 от 24 октября), – считали они.

Однако двухмиллионное крестьянское населения губернии пока не спешило делиться «излишками» не только с мировым пролетариатом, но и со своим собственным. Поэтому «кропотливая и тяжелая работа по учету излишков хлеба» и по их вывозу ложилась на комбеды и посланную им в помощь вооружённую силу. Последняя формировалась на основании декретов Совнаркома от 3 и 4 августа 1918 года «О привлечении к заготовке хлеба рабочих организаций» и «Об уборочных и уборочно-реквизиционных отрядах». Их поручалось формировать всем губернским и уездным Совдепам, комбедам и профорганизациям, совместно с местными органами наркоматов продовольствия и земледелия. Для уборки урожая должны были использоваться также и те отряды, которые начали действовать еще до августа 1918 года в качестве реквизиционных (Военно-продовольственное бюро (Военпродбюро) ВЦСПС. 1918–1921 // Путеводители по российским архивам : сайт. URL: https://guides.rusarchives.ru/funds/6/voenno-prodovolstvennoe-byuro-voenprodbyuro-vcsps-1918-1921 (дата обращения: 08.01.2022)).

4 августа народный комиссар продовольствия А. Д. Цюрупа подписал временную инструкцию «О порядке организации рабочими профессиональными объединениями хлебозаготовительных отрядов». А 5 и 8 августа вышли декреты «Об обязательном товарообмене в хлебных сельских местностях» и «О твердых ценах на хлеб урожая 1918 г.». Согласно этим нормативным актам, продотряды должны были помогать самоорганизации беднейшего населения, заниматься агитацией в защиту интересов трудящихся, получать продовольствие от имущего населения, проводить товарообмен, бороться со спекуляцией, мешочничеством и контрреволюцией. Половина заготовленного хлеба отправлялась в адрес организации, пославшей отряд. Часть урожая, собранного уборочными и уборочно-реквизиционными отрядами, передавалась на нужды беднейших слоёв местного населения и не подлежала вывозу, а остальное сдавалось па ссыпные пункты. Продотрядам предписывалось строго соблюдать хлебную монополию. В случае каких-либо нарушений её продовольственные органы имели право отбирать хлеб, передавать его в распоряжение государства, а членов продотрядов предавать суду военного трибунала.

Кроме продотрядов, согласно постановлению Наркомпрода от 29 августа 1918 года, создавались и отряды картофелезаготовительные, которые обязаны были оказывать содействие местному населению в уборке урожая и действовать согласно временной инструкции «О порядке организации рабочими профессиональными объединениями хлебозаготовительных отрядов» (О порядке организации рабочими профессиональными объединениями хлебозаготовительных отрядов (Временная Инструкция) : Постановление Народного Комиссариата Продовольствия // Исторические материалы : сайт. URL: https://istmat.info/node/31030 (дата обращения: 08.01.2022)).

Силовой подход стал приносить результаты. Например, в Симбирском уезде маленький отряд в 116 человек под руководством некого товарища Климова за три недели – со 2 по 22 октября – сдал на ссыпной пункт в Ундорах 11 400 пудов ржи, 59 тыс. пудов овса и 517 пудов гороха. В Сенгилеевском уезде под руководством товарища Кузьмина и наблюдением товарища Абросимова повсеместно организованными комитетами бедноты реквизировано более 3 тыс. пудов. В Карсунском уезде ссыпано ржи около 25 тыс. пудов и других хлебов до 1000 пудов (ЦГАОР. Ф. 393. Оп. 3. Д. 357. Л. 179б–182).

Результаты могли бы быть и выше, если бы присылаемые продовольственные отряды лучше обеспечивались, в частности, тёплой одеждой. А некоторые были даже не вооружёнными. До поры до времени их вооружали в Симбирске, пока местные арсеналы не Опустели (ЦГАОР. Ф. 393. Оп. 3. Д. 357. Л. 179б–182), когда в конце сентября и в октябре 1918 года, то есть уже после полного подавления здесь чехословацкого мятежа, приток бойцов стал массовым. В этот период город принимал в среднем не менее 4 таких формирований в неделю.

К 30 октября 1918 года в пределах губернии работало уже 33 продовольственно-реквизиционно-уборочных отряда общей численностью 4 945 человек. Правда, 700 бойцов по требованию командира Железной дивизии Гая и под командой т. Лампе позже пришлось отправить в Самару. В числе оставшихся были преимущественно отряды мелкие – менее 100 человек. Крупных же, до нескольких сот бойцов, насчитывалось три. Все – петроградские: 3-й, 6-й и 7-й сводные численностью, соответственно 1048, 801 и 840 штыков, укомплектованные, главным образом, рабочими Петроградской губернии. На долю этих трёх продформирований приходилось около 70 % личного состава всех отрядов, работавших в губернии.

Следующими по численности были отряды рабочих Владимирской губернии – 800 человек, фабрик и заводов Московского района и, наконец, отряды Костромского и Вологодского губпродкомов, приславшие группы рабочих общей численностью от 200 до 300 человек, то есть лишь около 5% общего количества продбойцов, оперировавших в пределах губернии. Однако не все они действовали достаточно энергично. «Некоторые только получали жалованье, а дело не делали» (ЦГАОР. Ф. 393. Оп. 3. Д. 357. Л. 179б–182).

Некоторые же, напротив, были чрезвычайно активными и не очень стремились к соблюдению всяких формальностей, настолько, что заведующий отделом управления одного из уездов вынужден был 29 октября разослать циркуляр, адресованный всем волостным советам и начальникам участковых милиций. В нём говорилось: «По полученным мною сведениям, части войск, приезжая в какое-либо село или деревню, не предъявляя никакого вида, насильно отбирают у крестьян фураж.

Считая подобные явления ненормальными, приказываю волостным Советам у каждого человека, приезжающего в волость, в село или деревню, спрашивать ордер на право закупки фуража для армии. Не имеющих разрешения или вида, задерживать и направлять в уездный Совдеп. В случае же репрессивных действий со стороны заготовщиков, немедленно донести в уездный Совдеп» (ГАУО. Ф. Р-1081. Оп. 1. Д. 1. Л. 66). О каком именно уезде идёт речь, из документа неясно, но это не имеет принципиального значения, поскольку различного рода злоупотребления были явлением повсеместно распространённым. И не только на селе.

Одновременно с декретами о продотрядах Совет народных комиссаров выпустил ещё один, которым 4 августа 1918 года было утверждено Положение «О заградительных реквизиционных продовольственных отрядах, действующих на железнодорожных и водных путях» (О заградительных реквизиционных продовольственных отрядах, действующих на железнодорожных и водных путях (Положение) : Декрет Совета народных комиссаров // Исторические материалы : сайт. URL: https://istmat.info/node/30854 (дата обращения: 08.01.2022)). Выставлять их имели право Народный комиссариат продовольствия, его полномочные представители и губернские продовольственные отделы. Задачами отрядов были охрана продовольственных и других заготовок, борьба с мешочничеством и спекуляцией. Заградотрядовцы имели право досматривать пассажирские и служебные вагоны, кроме вагонов государственного банка и почтовых, а также паровозы. Досмотру подлежали все грузы и весь ручной багаж пассажиров на предмет обнаружения «сверхнормативных» продуктов. При этом муку и зерно запрещалось провозить в любом количестве. По «нормативам» же каждый пассажир имел право везти с собой в общей сложности не более 20 фунтов (около 9 кг) разных продуктов на человека. В том числе масла – не более 2 фунтов (1 кг) и мясных изделий – не более 5 (примерно 2,5 кг). Продукты, укладывавшиеся в эту норму, реквизиции не подлежали. Всё, что сверх, отбиралось. На всё реквизируемое начальник отряда обязан был выдавать квитанции с точным перечислением конфискованных продуктов и указанием их количества, а также фамилии владельца, даты изъятия, станции или пристани, где это произошло, и т. д. Всё изъятое подлежало сдаче продовольственным органам. А те обязаны были оплатить предъявителю квитанции стоимость отнятых продуктов по установленным ценам. При условии, однако, что не было оснований подозревать заявителя в спекуляции. При наличии же такого подозрения дело передавалось в суд.

Отдельным пунктом Положения личному составу вменялось в обязанность «соблюдать вежливость в отношениях с пассажирами и всеми служебными и частными лицами… избегая столкновений, не вызываемых интересами общего дела». В случае же сопротивления отряд должен был действовать решительно и энергично. Подписали документ Председатель Совета народных комиссаров В. Ульянов (Ленин) и Управляющий делами Совета народных комиссаров Вл. Бонч-Бруевич.

А заместитель народного комиссара продовольствия Брюханов конкретизировал задачи продовольственных органов и продотрядов своей телеграммой, направленной «Губпродкомам, Губкомиссарам, Губколлегиям, Уполномоченным Совнаркома, конторам Центрозакупа, начальникам заградительных отрядов, совдепам, губисполкомам, горисполкомам, Компут Невскому, ВЧК, Начальнику охраны всех железных дорог Ефимову, Управлению продармией». В ней он в частности, уточнил перечень продуктов, разрешённых к свободному провозу пассажирами. Это – картофель, свежие и солёные овощи, молоко, творог, сметана, домашняя птица, дичь, грибы и плоды. А также подтвердил правильность установленных норм на нормированные продукты в расчёте на одного человека – не более 20 фунтов, в том числе не более 2 фунтов кондитерских изделий, печёного хлеба и т. д. От всех губпродкомов заместитель наркома требовал «установить самый бдительный надзор и пресекать всякие попытки спекулянтов проникнуть в деревню, скупать для продажи из-под полы по бешеным ценам нормированные продукты, срывать хлебную монополию, установленные твердые цены». Для пресечения подобных попыток и защиты государственных интересов губпродкомам предписывалось формировать «заградительные отряды из честных, преданных делу революции товарищей, действующих неукоснительно на основании положения Совнаркома». Не допуская при этом «никаких бесчинств и оскорблений». За деятельностью заградотрядов предписывалось установить самый тщательный надзор. А всех примазавшихся к отрядам хулиганов и мошенников выгнать без промедления (ГАУО. Ф. Р-200. Оп. 2. Д. 10. Л. 14).

Однако «честных, преданных делу революции товарищей», видимо, на всех не хватало, о чём свидетельствует, например, телеграмма Симбирского уездного продовольственного отдела от 24 декабря 1918 года. В ней содержится категорическое требование немедленно снять все заградительные отряды, поставленные местными органами на железнодорожных и иных разъездных путях. Причина – явные беззакония, которые эти заградители творили, «отбирая от проезжающих все продукты, совершенно не считаясь с тем, что провоз и вывоз в город ненормированных продуктов, как то: картофеля, молока, сметаны, творога, овощей свежих и сушеных, живой и битой птицы, дичи, грибов, меда и проч. разрешен на основании распоряжений Центральной власти». Данное распоряжение предписывалось довести до сведения всех сельских комбедов, а тем, кто его не исполнит, грозило судом (ГАУО. Ф. Р-1090. Оп. 1. Д. 5. Л. 35). Остаётся надеяться, что ситуация в симбирском уезде была досадным исключением в истории продовольственных заградотрядов России, а также на то, что, обирая пассажиров, бойцы были предельно вежливы.

А война за хлеб, между тем, набирала обороты. Его реквизиция, мобилизация людей и лошадей, взимание чрезвычайного налога, создание комбедов, не всегда стоявших на высоте своего положения – всё это всколыхнуло деревню. Сопротивление мероприятиям власти со стороны кулаков становилось всё организованнее. Они разгоняли советы, избивали комбедовцев и приезжавших инструкторов. Для подавления подобных выступлений высылались вооружённые отряды, которые, впрочем, старались решать конфликты мирным путём, разъясняя крестьянам, и особенно бедноте, сущность декретов советской власти. Но по-мирному получалось не всегда, поскольку «организованное кулачество, подстрекаемое явными контрреволюционерами, пыталось разоружить отряды или нападать на отдельных их представителей». И тогда приходилось прибегать и к силе оружия. В том числе и против дезертиров, уклонявшихся от мобилизации. Так, 16 ноября вспыхнуло кулацкое восстание против комитета бедноты в Криушах Симбирского уезда. При ликвидации выступления было арестовано 15 его зачинщиков и главарей. 21 ноября на почве учёта хлеба и реквизиции лошадей случились волнения в Вешкайме, где кулаки вели агитацию против коммунистов и советской власти. Посланным отрядом зачинщики арестованы. 27 ноября в Тушнинской волости вспыхнуло кулацкое восстание при содействии местного дьякона. В процессе подавления расстреляно и ранено несколько человек. 3 декабря на почве мобилизации под влиянием кулацкой агитации мобилизованные не хотели явиться на сборный пункт в селе Тетюшском Симбирского уезда. На этот раз инцидент удалось уладить мирно, без кровопролития. Был арестован только один человек, а мобилизованные отправились на сборный пункт. Аналогичные события имели место 20 декабря в Сальсовской волости Симбирского уезда, где также обошлось без стрельбы. 23 декабря на почве протеста кулаков против комитетов бедноты начались беспорядки в Старо-Погореловке Карсунского уезда. Арестовано 25 человек. 24 декабря в уездах и волостях Тетюшской, Ртищевской, Каменской, Тагаевсой, Загудаевской и Нагаткинской произошли волнения на почве мобилизации в Красную Армию. Высланным отрядом было арестовано 9 человек, которые вели агитацию среди мобилизованных. 29 декабря на почве учёта хлеба и мобилизации лошадей произошло восстание в Цильнинской волости. Выступление ликвидировано. Арестовано два его зачинщика и главари восстания (ГАУО. Ф. Р-1090. Оп. 1. Д. 5. Л. 35).

Пока все эти разрозненные волнения и выступления, вспыхивавшие то тут, то там, удавалось гасить относительно малой кровью. Но пройдёт ещё несколько месяцев, и тлевшее под спудом массовое недовольство выльется в полномасштабные боевые действия с потерями с обеих сторон.