На фото - Г.Д. Гай, командир Железной дивизии. 1918 г.

Продолжение книги В.К. Воробьева «Страницы истории Майнского района Ульяновской области». 2011 г.

НА ЗАРЕ НОВОЙ ЖИЗНИ

Наступил 1917 год, богатейший на важные политические события в стране. Ещё не закончилась первая мировая война, а в России свершилось две революции, пало царское самодержавие, за ним - временное правительство. На волне массового народного недовольства большевики захватили власть, приняли декреты о мире и земле, образовали советское правительство и провозгласили Россию социалистической республикой. В центре и на местах начали создаваться новые органы власти - советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Над городами и сёлами вставала заря новой жизни.

Первыми в Майнском районе установили советскую власть рабочие Игнатовской суконной фабрики. Это произошло 7 (20) ноября 1917 года на общем фабричном собрании. После выступления руководителя симбирских большевиков, ветерана трёх революций М.А. Гимова собрание приняло решение «примкнуть к Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и послать им приветствие». Новая власть здесь была установлена почти на месяц раньше, чем в Симбирске, и более чем на месяц раньше, чем в уездном городе Сенгилей. 12 декабря 1918 года на фабрике была образована ячейка РКП (б), в которую вошли передовые рабочие Т. Маршалов, С. Наганов, М. Камышев и другие. Вместе с фабричным рабочим комитетом и сельсоветом они возглавили всю работу на предприятии и в селе на новый лад.

Решение «всю власть передать в руки Волостного Совета и ему же передать дело волостного земства по всем отраслям земской жизни» было принято в Поповке 4 (17) февраля 1918 года на общем собрании представителей сёл и деревень Поповской волости (первым председателем волсовета избрали А.П. Новичкова). Чуть позднее, 8 апреля 1918 года, многолюдный сход крестьян провозгласил власть советов в Белоозёрской волости, избрав председателем волисполкома Т.И. Фролова, секретарём - А.Н. Бакинского. А в целом по Майнскому району советская власть окончательно установилась в начале 1918 года.

О трудностях перехода от прежней жизни к её новому укладу рассказывал в своих записках учитель Карлинской школы, краевед К.А. Селиванов. «Революция, - писал он, - продолжала нарастать, приобретая невиданный размах и силу. В Карлинском я это как-то сразу почувствовал через те разительные контрасты, которые бросались в глаза на каждом шагу. Вот школа, где всё оставалось по-старому: вечерние и утренние молитвы, уроки по религиозным предметам, история царей без намёка на народ, на его страдания и гнев. А за окнами нашего красного здания бушевала революционная метель. Уже шли из Петрограда первые декреты Советской власти, уже у всех на устах было слово Ленин, уже работал на селе Карлинский сельсовет. Село походило на бурлящий котёл: митинги, собрания, споры, доходящие чуть не до драки… Борьба за власть была такой острой, что здание Совета в течение дня переходило из рук в руки… В конце декабря прекратила существование волостная земская управа. Появился первый волостной исполком из пяти человек, куда вошли трое большевиков: Ватин - председатель, Тужилкин и Евтов. Надо было прежде всего создать советский аппарат в селениях волости и ликвидировать помещичьи гнёзда. Сами помещики к этому времени постарались разбежаться в разные стороны. Но имения существовали и управляли ими ставленники господ. Ползли со всех сторон слухи о погромах барских гнёзд. Эта угроза нависла и над графскими имениями, которых в волости было несколько».

Но погрома имений в волости не произошло. По инициативе партийной ячейки и совета вопрос разрешился цивилизованным образом. «Сотни подвод, - отмечал К.А. Селиванов, - организованно, под охраной, поехали в экономии. Всё свозили в течение нескольких дней в карлинскую барскую усадьбу, где специальная тройка тут же наделяла [нуждающихся] по списку коровами, лошадьми, а потом сельхозорудиями, семенами, хлебом, бытовым инвентарём. Ликвидация прошла так организованно, в таком порядке, что не произошло ни одного скандала, ни одного нарушения общественного порядка. Все постройки в имениях были взяты на учёт».

Не так организованно и мирно проходила ликвидация помещичьих имений во многих других волостях. «По кирпичику» был растащен винокуренный завод в деревне Сергиевка, расхищено такое же предприятие в Игнатовке, запылали (как в революцию 1905 - 1907 годов) барские имения в других селах. Из 30 винокуренных заводов и складов в Карсунском уезде удалось спасти лишь один в селе Репьёвка (Колхозная).

«Вспоминая сейчас проделанную первыми большевиками села работу, - заключал свои заметки К.А. Селиванов, - я поражаюсь её огромному размаху. Теперешние люди и представить себе не могут, какие тяжести легли на плечи зачинателей нового мира. Без всякого опыта, без образования, предоставленные часто самим себе… они смело и страстно ринулись на политическое поприще…»

Летом и осенью 1918 года населённым пунктам Майнского района судьбой суждено было стать историческим местом, ареной многих событий гражданской войны.

В сводке политотдела Восточного фронта от 15 июля 1918 года говорилось: «На ст. Майна служащие ведут агитацию против Советской власти, нами посланы туда агитаторы; в Карсунский военный комиссариат отдан приказ о высылке туда небольшого вооружённого отряда».

Но наиболее важные события произошли в Майне в июле - сентябре 1918 года. 26 июля на станцию вышел из окружения в районе города Сенгилея сводный красноармейский отряд под командованием легендарного героя гражданской войны Г.Д. Гая. На следующий день сюда из Инзы на бронепоезде приехали командующий I Революционной армией Восточного фронта М.Н. Тухачевский и политкомиссар В.В. Куйбышев. «Мы, - вспоминал позднее В.В. Куйбышев, - обнимались, целовались, хохотали и долго не могли прийти в себя… Мы получили три тысячи бойцов, закалённых в боях, дисциплинированных, стойких».

В Майне руководством I армией вместе с Гаем 27 июля был решён вопрос о реорганизации сводного отряда в 1-ю сводную дивизию, названную позднее Железной. Участник тех исторических событий, красноармеец штаба дивизии А.М. Уральцев вспоминал: «Маленькая железнодорожная станция Майна с небольшим посёлком превратилась в большой военный бивуак. На станцию часто прибывали эшелоны с людьми и боеприпасами, беспрерывно лязгали буфера вагонов, раздавался свист паровозов, тут и там дымились костры. Командира дивизии Гая мы видели редко и преимущественно поздним вечером и ночью. Днём же он на своём … автомобиле с карабином в руках, сопровождаемый ординарцем, вооружённым лёгким пулемётом «Льюис», разъезжал по полкам и их боевым участкам, частенько лично участвуя в разведывательных поисках.

Помню, однажды Гай появился в штабе дивизии днём. Он был как всегда бодр и весел, но на этот раз с забинтованной, на перевязи рукой.

Оказалось, что при объезде боевых участков он со своим ординарцем и шофёром наскочил на заставу белогвардейцев. Завязалась перестрелка, в которой он и был ранен. Белогвардейская застава разбежалась, а командовавший ею офицер был убит.

Мы с волнением слушали рассказ своего начдива, рассматривали взятую у убитого офицера сумку с документами. Потом, выйдя во двор… осмотрели простреленный в нескольких местах кузов автомобиля…

Гай был очень строг и требователен. Он очень бережно охранял доброе имя дивизии, доверие и любовь со стороны населения. И когда однажды от пришедших к нему крестьян он узнал о самоуправстве коменданта штаба дивизии Сушко, допустившем насилие и мародёрские методы заготовки продуктов для дивизии, Гай решил отдать его под суд. Ревтрибунал дивизии приговорил Сушко к расстрелу…

Шли дни. Сила и боеспособность дивизии возрастали. Возрастал и наступательный порыв бойцов…».

А вот что пишет в статье «К взятию Симбирска», опубликованной в газете «Известия» по «горячим следам», 14 сентября 1918 года, член Реввоенсовета республики, один из организаторов 1-й Армии П.А. Кобозев: «Во время моего приезда в штаб дивизии тов. Гай, только что прибывший из Сенгилея на станцию Майна, получил известие, что около следующей станции - Выры - две роты чехословаков со взводом артиллерии внезапно ночным нападением выбили нашу заставу из деревни и заняли её.

Тов. Гай даёт приказ своему взводу артиллерии из с. Тагай с левого фланга занять позицию и взять её под обстрел, а сам с двумя ротами пехоты, в полном боевом исходном порядке двинулся вперёд на эту деревню.

Противник, издалека увидавший наши цепи, быстро начинает нервничать и обнаруживает своё присутствие, пуская в ход артиллерию. Ни одного орудийного выстрела с нашей стороны: медленные методические передвижения цепей, перебежки в опасных местах, всё стройно и чётко…

Испытание на храбрость. Наши цепи подходят на расстояние верного прицела, расстреливают одиночными выстрелами врага наверняка, а в общем, всё то же жуткое молчание с нашей стороны при паническом огневом ужасе у неприятеля.

Темнеет… И мы видим, что неприятель не выдерживает, бежит, бежит от ужаса перед этими молчаливо движущимися цепями, бежит, имея явный перевес артиллерийского огня.

Ночь. Станция Выры осталась за нами. Прибыл броневой поезд… Приказ тов. Гая перейти в атаку… Обычные отговорки трусов. Тов. Гай берёт с собой десять разведчиков. Едем. Вёрст через пять трусость командира бронепоезда достигает апогея… Дальше ехать отказываются… тогда тов. Гай слезает со своими разведчиками с поезда и со словами: «Нам с трусливой сволочью не по дороге» - идёт к станции Охотничья… Небольшое колебание, и трусы устыдились, … начали уговаривать тов. Гая, чтобы он сел на поезд… Так была занята нами и станция Охотничья, без боя, лишь правильными расчётами, что после дневного разгрома под Вырами врага надо преследовать без устали…». Да, попадались и среди красноармейцев трусы. Но каков Гай! Храбрец из храбрецов. А как тонко умел учитывать психологию противника, как умел быстро принимать решения в сложных ситуациях.

Кстати, именно на станции Майна произошла некая «смешная история». Дело в том, что за несколько часов до прихода сюда отряда Г.Д. Гая здесь находились Мценский и Латышский красноармейские полки под командованием М.Н. Толстого, прикрывавшие Инзу и штаб 1-й Армии от белогвардейцев в районе станций Майна - Чуфарово. Получив сведения от разведки, комбриг донёс в штаб, что к станции Майна «движется десятитысячная колонна противника с артиллерией, обозами и конным дозором впереди». Во втором донесении Толстой сообщал, что его передовые посты со станции «отступили под натиском превосходящих сил противника». Позже выяснилось, что это был отряд Гая. Что же касается Гая, то он, хорошо разобравшись в сложившейся на тот час оперативной обстановке, передал по телеграфной линии такое обращение: «Начальнику красного отряда. Именем революции прошу вас немедленно вернуться обратно всем составом на станцию Майна. Я оставлю там дозоры, а сам пойду дальше по грунтовым дорогам. Командующий Гай». Не поверив обращению и приняв его за ловушку противника, Толстой приказал бригаде двигаться дальше от Майны, к станции Вешкайма.

В точно такое же заблуждение толстовцы ввели тогда и телеграфиста на станции Майна, приказав ему вывести из строя телеграфный аппарат, как только на южной окраине посёлка покажется колонна «белых». Он этот приказ добросовестно и выполнил, вот почему телеграфный разговор Г.Д. Гая с Инзой состоялся не в Майне.

Долгое время в литературе бытовало ошибочное мнение о том, что о выходе своего отряда из окружения Г.Д. Гай докладывал М.Н. Тухачевскому и В.В. Куйбышеву по телефону со станции Майна. И только А.М. Дунаевский в своей книге о Гае в главе «Майна или Анненково?», основываясь на архивных документах и воспоминаниях современников, установил, что этот исторический доклад поступил не из Майны, а из села Анненково Лесное, и не по телефону, а по телеграфу (он восстановлен и приводится в данной книге).

В составе Симбирской Железной дивизии, формировавшейся в районе станций Майна -Чуфарово, геройски сражались многие майнцы и жители района.

Отсюда, из Майнского района, ранним утром 9 сентября 1918 года полки Железной выступили на штурм Симбирска, окончившийся его освобождением 12 сентября. Ночью первого дня наступления Г.Д. Гай в штабном вагоне на станции Майна в присутствии командарма М.Н. Тухачевского подвёл предварительные итоги боёв и определил задачи дивизии на следующий день.

Многие другие интересные эпизоды гражданской войны лета и осени 1918 года, происходившие в Майне и в ближайших к ней сёлах и деревнях, хорошо отражены в целом ряде публикаций.

Назовём лишь книги, имеющиеся в читальном зале районной библиотеки: Андрей Алан-Семёнов. Красные и белые. Роман. (Москва, «Современник», 1997 г.); Г.А. Айрапетян. Легендарный Гай. (Москва, Воениздат, 1965 г.); А.М. Дунаевский. По следам Гая. (Ереван, 1966 г.); Б.Комский, Б. Чистов, С. Портнов и А. Бабашкин. Славой овеянная. Документальный очерк о Железной дивизии. (Саратов, 1978 г.); М.А. Гнутов. 1918 год на родине Ленина. (Саратов, 1988 г.); Ж. Миндубаев. С Венца далеко видно. Документальная повесть. (Саратов, 1989 г.); сборник воспоминаний «Симбирская губерния в 1918-1920 гг.», Ульяновск, 1958 г.); сборник документов «Симбирская губерния в годы гражданской войны». Том 1. (Ульяновск, 1958 г.).

Известный писатель А.М. Дунаевский для встречи с бывшими гаевцами побывал на месте событий на станциях Охотничья, Выры, Майна, Анненково-Лесное, Чуфарово и других, о чём подробно рассказал в своей книге. Просмотри эти книги, читатель, и ты получишь истинное удовольствие, получив много интересных сведений по истории своей малой родины. Было время, когда юные краеведы Майнского районного Дома пионеров и школьников имени Г.Д. Гая собирали материал о нём, переписывались с его вдовой, встречались с ветеранами Железной дивизии, а в созданном ими музее имелся портрет прославленного полководца работы местного художника В.П. Сахарцева. Тот материал не сохранился, а о легендарном комдиве напоминает только одна улица его имени в южной части посёлка.

ПЕРВЫЕ ОЧАГИ КУЛЬТУРЫ

До 1918 года в сёлах Майнского района, как и во всей Симбирской губернии, никаких государственных, постоянно действующих учреждений культуры не было. Правда, к началу 20-го века здесь имелись 3 библиотеки в сёлах: Репьёвка-Космынка (15 июля 1888 года при вновь открывшейся церковно-приходской школе учредили бесплатную библиотечку «в память 900-летия крещения Руси»), Анненково Лесное (в волостной бесплатной библиотеке, открытой на средства волостного правления и частных лиц по инициативе земского начальника 1-го участка Карсунского уезда М.Д. Гельшерта, в 1901 году числилось 652 книги и 474 читателя) и Белое Озеро. Однако, особой роли в развитии культурной жизни эти учреждения не играли и вскоре прекратили своё существование, а других не появлялось долгое время.

У истоков развития первых культурно-просветительных учреждений в Майне и районе стояли первые здешние коммунисты и комсомольцы, волею судьбы представлявшие победившую революцию октября 1917 года.

Партийная ячейка РКП (б) в посёлке была организована 10 декабря 1918 года. Вот тогда-то, в труднейших условиях гражданской войны и всеобщей разрухи, вопросам культурной жизни впервые стало уделяться серьёзное внимание. Рассмотрим это на конкретных примерах.

Уже в решении общего собрания партячейки от 25 декабря 1918 года был важный пункт: «Открыть при ст. Майна библиотеку совместно с гражданином Троицким. Расходы взимать с буфета и столовой в размере 1 % с оборотного рубля». Почти одновременно с библиотекой в одном из амбаров бывшего помещика В.И. Некрасова на 4-м пути станции был открыт Народный дом. Чуть позже новые очаги культуры получили в своё распоряжение мебель, уцелевшую после того же помещика. А 29 декабря 1918 года очередное общее собрание майнских коммунистов утвердило разработанный проект организации при ячейке культурно-просветительного кружка и избрало 8 его членов, казначея и четырёх членов ревизионной комиссии. Членами кружка стали временный председатель и казначей ячейки Кузькин, казначей пристанционного буфета Наместников, коммунисты и сочувствующие Игнатьев, Троицкий, Новиков, Орлов, Сидоров и Васильев, казначеем - канцелярист Е.П. Суханов, членами ревкомиссии - председатель сельсовета (чуть позже - председатель ячейки) И.П. Урбанович, коммунисты А.А. Иванищев, Соловьёв и Махров.

30 марта 1919 года партийная ячейка приняла решение просить отдел по внешкольному образованию Симбирского уездного совета о выделении 300 рублей в месяц на содержание библиотеки и командировать в этот отдел председателя ячейки И.П. Урбановича для приобретения занавеса для сцены, «волшебного фонаря» и «кинематографа» для Народного дома. И не случайно, наверное, именно здесь 15 мая 1919 года состоялся массовый митинг служащих участка железной дороги от ст. Киндяковка до ст. Инза, посвященный годовщине со дня введения всевобуча (всеобщего военного обучения), а 10 декабря успешно был проведён праздник «Дня советской пропаганды». «Праздник, - отмечается в протоколе общего собрания ячейки, - ознаменовался митингом у Народного дома, раздачей в народ литературы, листовок и плакатов и закончился постановкой двух бесплатных спектаклей, данных любительской труппой железнодорожных служащих станции Симбирск I и всеобщим пением Интернационала». Эти спектакли, на которых присутствовали многие жители Майны, были, по всей вероятности, самыми первыми культурно-массовыми мероприятиями в истории недавно возникшего посёлка.

Майнские коммунисты стали организаторами проведения и таких небывалых ранее здесь мероприятий, как общественная встреча нового года. Так, 31 декабря 1920 года в 9 часов вечера они провели на станции литературно-музыкальный праздник. После прочтения лекции на тему «В знании – сила» исполнялись песни (соло, дуэт и хор), играл струнный оркестр, а в полночь был произведён салют, в морозную ночную темноту пускались ракеты. Многочисленные жители посёлка, привлечённые редкостным представлением на станции, получили тёплые поздравления с наступившим новым годом. «Граждане, - писал И.П. Урбанович в отчёте в Симбирский уком партии после праздника, - остались очень и очень довольны и просили чаще устраивать такие вечера».

С возникновением зимой 1920 – 1921 года и в апреле 1923 года комсомольских ячеек культурная жизнь в посёлке заметно оживилась, стала более насыщенной и разнообразной. Один из первых комсомольцев А.Ф. Рогожин вспоминал, что они «как умели, в простых, неприспособленных домах, а зачастую в амбарах и сараях, ставили спектакли, организовывали танцы, вечера вопросов и ответов». Ему вторит другой комсомолец 1920-х годов, Р. Башмаков: «Клуба своего тогда мы не имели. Все – и комсомольцы, и коммунисты, - сходились в маленький домик, который стоял на Полевой улице. Там и проводили свои репетиции, читали газеты, горячо спорили на политические темы. А спектакли ставили в одном из складов, которые стояли вдоль железной дороги». Бывший секретарь Симбирского уездного комитета комсомола К. Киселев отмечал: «Часто комсомольцы выезжали в сёла волости со спектаклями, концертами и другими мероприятиями. Одно время действовала своя культбригада, её участников называли тогда синеблузниками». Кстати, руководил самодеятельными артистами некий Зайцев. Комсомольцем он не был, но «дело своё очень любил и славился как хороший артист». А вот что пишет бывший первый секретарь Майнской комсомольской ячейки И.В. Боронин: «Часто мы, комсомольцы, собирались в клубе (бывший амбар), в школе, на лесных полянках. Проводили игры, пели революционные песни, ставили спектакли, делали и слушали доклады, ломали церковные обряды. В клубе проводили комсомольские и молодёжные собрания и свадьбы, комсомольские крестины для новорождённых. В клубе людей всегда было полным полно».

Новый этап в развитии культуры в Майне начался летом 1924 года, когда она превратилась в центр одноимённой волости в составе семи ближайших сельсоветов, и в структуре волостного совета был образован политико-просветительный комитет во главе с заведующим. Местная библиотека, теперь уже волостная, по-прежнему оставалась одним из основных очагов культуры, но теперь её деятельность распространялась на все селения волости. Сначала избой-читальней в Майне заведовала её жительница и одна из первых поселковых комсомолок Г.В. Троицкая, а затем её возглавляли выпускники Симбирской школы второй ступени имени Карла Маркса («марксята», как их тогда называли) И.Т. Карчевский (с 1924 года) и М.Ф. Шарымов (в 1925–1926 годах), впоследствии – Заслуженный артист РСФСР. С лета 1926 года по осень 1927 года избой-читальней заведовал И.С. Полбин, позднее – легендарный лётчик, дважды Герой Советского Союза, гвардии генерал-майор авиации. Документы свидетельствуют, что они внесли заметный вклад в развитие общественной и культурной жизни Майнской волости. И если о жизни и деятельности М.Ф. Шарымова и И.С. Полбина имеется достаточно литературы, то о дальнейшей судьбе двух первых названных руководителей библиотеки сведений сохранилось мало.

Известно лишь, что в середине 1920-х годов Г.В. Троицкая и И.Т. Карчевский поженились и из Майны выехали. Как вспоминали их друзья, первые поселковые комсомольцы М.Ф. Шарымов и А.Ф. Рогожин, в 1967 году подполковник в отставке И.Т. Карчевский с женой Галиной Васильевной и двумя детьми жили в Москве. Вполне возможно, что их дети и внуки и сейчас продолжают жить в столице, и, значит, у них могут оказаться интересные и пока неизвестные фотографии, документы и другие материалы о семье Карчевских, относящиеся к майнскому периоду их жизни и работы. Станут ли они когда-нибудь достоянием общественности – трудно сказать.

Из книги «Страницы истории Майнского района Ульяновской области» (В.К. Воробьев)

Рецензент – В.А. Перфилов, заместитель директора ОГУК «Ленинский мемориал», кандидат исторических наук, Заслуженный работник культуры Российской Федерации

В авторской редакции

Научно-популярное издание. Книга издана на личные средства советника губернатора Ульяновской области С.А. Давыдова в память о маме Валентине Николаевне Шубенковой.

Ульяновск. Издательство Государственная корпорация СМИ «Медиа 73». 2011