Как Дом-музей Ленина пережил 1990-е годы, когда ленинская тема перестала привлекать в Ульяновск миллионы туристов со всего мира? Ставшая заведующей Домом-музеем в 1992 году Татьяна Михайловна Брыляева рассказала проекту «Годы и люди» о том, каким был музей до 1990-х, как менялось отношение к имени Ленина, что пришлось поменять после распада СССР и какие вопросы, связанные с ленинской темой, волнуют посетителей сегодня.

РАСЦВЕТ

- Татьяна Михайловна, расскажите про работу музея в 1970-1980 годы.

- 1970-е годы для всех ленинских музеев страны, не только для Дома-музея, были временем расцвета. Посещаемость везде зашкаливала благодаря туристической системе, которая была разработана в СССР с профсоюзными путевками. Люди могли за минимальную цену, а то и бесплатно провести уикенд. Наш Ульяновск посещали из Казани, Самары и других близ лежащих городов, которые приобретали эти путевки. Волгу заполняли и теплоходы дорогих круизов из Москвы, Ленинграда и других городов. Очень много было круизов для иностранных туристов. В программу посещения нашего города были включены не только ленинские места, но и Краеведческий музей. Первое, что посещали наши гости, были, конечно же, ленинские музеи, и поэтому 70-80-е годы — это огромный поток посетителей для нас. Это было все в летний период. В зимнее, осеннее время нас посещали учащиеся. Ленинская тема была заложена в школьных программах, и на нее отводилось значительное количество времени, поэтому обязательными для посещения были ленинские музеи.

- Какая была посещаемость в те годы?

- В 1970-е годы музей посещали до 500 тысяч человек в год. Для деревянного здания это очень завышенная посещаемость, и тогда стали думать, чтобы ее ограничить. Мы тогда относились к филиалу центрального музея В.И. Ленина в Москве, оттуда приезжали специалисты и давали рекомендации, что нужно ограничить посещаемость до 250 тысяч человек в год. Возникла идея, над которой мы стали работать. А на конце усадьбы находился каменный дом, который барон фон Штемпель построил для своей семьи, потом долгое время там находилась школа, потом был филиал Художественного музея, а потом было принято решение организовать в нем Музей семьи Ульяновых и создать там экспозицию. А оригинальный Дом-музей закрыть и оставить для посещения только вип-гостей или открывать в праздничные дни. Но история решила все сама. В 1990-е годы, когда рухнула система организованного туристического отдыха, когда количество теплоходов с десяти ежедневных сократилось до 3-4-х в неделю, в школах ленинская тема была сильно урезана, и посещаемость нашего музея, как и других музеев резко снизилась. Каждые два года у нас был миллионный посетитель, о них писала газета. В основном это были представители сельского хозяйства, представители рабочего класса, были и иностранные туристы, позже у нас один немецкий турист стал двенадцатимиллионным посетителем.

- А кто были основными посетителями музея? И какие известные личности его посещали?

- В 1970-е годы нас посещали все - и политики, и труженики из сел, и школьники – это был пик посещаемости. Все первые лица нашего государства и зарубежных стран, социалистического лагеря – все побывали здесь. Они оставляли в книге отзывов свои записи.

 

- Какие-то интересные случаи с иностранными туристами происходили?

- Интересные случаи начали происходить в 1990-е годы, когда к нам поехали туристы, которые когда-то покинули Россию. В самом начале 1990-х годов поехали туристы из Америки. Вот один запомнился посетитель, который пришел и сказал, что слушал Дмитрия Ильича в Москве, он выступал перед пионерами, которые уезжали в лагеря отдыха. Вот я думаю «надо же, такой уровень - Дмитрий Ильич!» Ему не составляло труда выступать перед детьми, уезжающими в лагеря, сейчас вот никто перед ними не выступает. Был еще случай уже в наше время, туристка из Франции подошла и сказала: «А я живу на улице Мари-Роз» (там располагается музей-квартира Ленина). Я спросила, открыт ли музей, и она сказала: «Открыт по заявкам».

- Как воссоздавалась обстановка в Доме-музее Ленина?

- 1970-е годы для Дома-музея связаны с тем, что музею исполнилось 50 лет, точнее исполнилось 10 декабря 1973 года открытию в доме семьи Ульяновых ленинской экспозиции. Вначале этот был музей документального направления, тут были представлены документы жизни Ильи Николаевича, о его деятельности, некоторые учебные материалы, были даже сочинения Александра и Ольги Ульяновых. Это был музей историко-революционной направленности, носящий имя Ленина. Посетители, которые приходили в дом семьи Ульяновых, просили показать всю обстановку, те предметы, с которыми имел общение Владимир Ильич. Они так и писали в своих отзывах, что им бы хотелось увидеть предметы, с коими Владимир Ильич имел контакт, трогал своими руками. После смерти Ленина тут решались сложные вопросы о восстановлении всей обстановки, ведь когда Ульяновы уехали, дом находился в руках шести хозяев, и, естественно, они его перестраивали по своему вкусу, по своему достатку и так или иначе были внесены изменения в интерьер, усадьбу. Поэтому стояла задача восстановить все на период жизни семьи Ульяновых. Было много сложностей. В это время Ульяновск становится центром Куйбышевской области, был перенесен архив. 1920-е годы были очень сложные и по материальной части, но зато это было время, когда были живы современники и родные Ленина, - и с этой точки зрения было легче. Они передавали личные вещи, воспоминания, которые записывали, и потом уже, когда экспозиция была смонтирована, посещали и своими записями подтверждали правильность обстановки. Надежда Константиновна так и сказала, что музей представляет собой своеобразный исторический документ. Сейчас, да и раньше наши посетители интересовались, почему так мало мебели, но если расставить всю мебель, то посетителям не будет места пройти. Всё же музей — это не жилой дом, он имеет ряд условностей, не вся мебель выставлена, например. В целом остановка сохранена.

- А много ли подлинных предметов в музее?

- Конечно, в Доме-музее, в первую очередь, больше всего привлекают подлинные вещи семьи. Когда мы ведём экскурсию, то обязательно называем те предметы, которые были переданы сюда. Когда создали центральный музей Ленина в 1930-е годы, многие документы, предметы, которые передали сюда, в свой родной дом, Анна Ильинична, Дмитрий Ильич, Мария Ильинична были забраны в центральный музей. Ну, понятно, что эти предметы требуют особого хранения, отношения с точки зрения сохранности, но музей тем и интересен, чтобы увидеть здесь подлинные вещи. Я вспоминаю, писатель один рассказывал, что он пошёл в музей, фамилию не помню, в Москве, спросил подлинник ли это, а ему говорят: "Да ты что, мальчик!" И у него все, интерес к музею пропал навсегда. Раз мы назвали это учреждение музеем, то мы должны показывать подлинники, а не их копии. Очень ответственно хранить подлинники, они требуют особого внимания, температурно-влажной обстановки, но современный посетитель может открыть Интернет и там, пожалуйста, в 3D-формате все покажут, но дыхание подлинника – особое. Как бы ни была хороша копия, но чувства рук мастера того времени непередаваемо. В 1936 году у нас, конечно, много предметов было изъято из экспозиции, но, тем не менее, у нас почти нет новоделов. Наш музей тем и привлекателен, что представлены подлинники. Мебель - дубликаты. Это те предметы, которые были в той эпохе. Мы не можем сказать, что на этом стуле фирмы " Thonet" сидел Илья Николаевич, но он именно того года, что соответствует мемориальному периоду. Наш музей создан при поддержке близких, чем это важно? Тем, что ни один случайный предмет туда не попал. Все предметы фотографировались, посылались Анне Ильиничне, и только после её одобрения и росписи на обратной стороне фотографии, этот предмет появлялся в музее. Именно этим наш музей и интересен современному посетителю.

- То есть сначала музей был документальный?

- Да, музей в доме семьи Ульяновых, открытый 10 декабря 1923 года, был историко-документальным, а потом, когда была восстановлена вся обстановка дома на период проживания Ульяновых, музей стал называться Мемориально-бытовой Дом-музей В.И. Ленина. И вот дату открытия как бы сместили, забыв про тот первый этап существования, и стали во всех путеводителях и научно-популярной литературе писать эту дату 7 ноября 1929 года. В конце 1960-х - начале 1970-х годов, когда задумались над тем, в каком году был создан музей, было доказано, что музей был создан раньше. Наш музей был первый в истории, носящий имя Ленина. Он был открыт еще в Симбирске, в последние, можно сказать, недели жизни Владимира Ильича. Поэтому в 1970-е годы решили, что разумно будет начинать историю музея именно с 1923 года. В 1973 году очень широко отмечался юбилей, пятидесятилетие, и тогда музей был награжден орденом Октябрьской революции, это правительственная награда, она есть еще у одного музея - раньше он назывался «Музей революции» в Петербурге, теперь это музей новейшей истории. То есть только два музея за всю историю нашу были награждены этой правительственной наградой. Конечно, это имеет большое значение для любого учреждения культуры, тем более для такого маленького музея, которым были мы. В то время уже существовал Ленинский мемориал, но награда была прописана именно Дому-музею Ленина. Это большая честь.

СЛОЖНЫЕ 1990-е

- Татьяна Михайловна, что пришлось поменять в 1990-е годы?

- В 1990-е годы, когда люди стали относиться более критично ко всему, что сделано при советской власти пытались найти какие-то моменты, что переделано в угоду времени. В 1920-е годы, когда музей создавался, шла борьба с религией. Атеизм старались проповедовать во всех отношениях, старались, чтобы все стали материалистами, отрекались от христианских традиций российской империи, и поэтому иконы не были поставлены. Когда сюда приезжала Анна Ильинична, ее спрашивали: «Были в доме иконы?», она говорила, что, конечно, были. В 19 веке трудно было представить крестьянскую избу без икон, а уж в семье директора народных училищ без них было невозможно, да и Илья Николаевич был глубоко верующем человеком, хотя и материалистом был, но религиозное воспитание было слишком сильным. Он искренне верил в Бога и соблюдал религиозные обряды, посещал церковь. Его огорчали дети, когда отказывались сопровождать отца на церковную службу. Так вот тогда, в 1920-х годах, иконы не были представлены, мы их восстановили только в 1992 году.

- Меньше ли стало посетителей в 1990-е?

- В 1990-е годы посетителей, да, стало меньше, но жизнь музейщиков стала насыщеннее. Мы стали организовывать проекты, глубоко копать нашу историю. В 1970-е годы внимание было сосредоточено на семье Ульяновых, а вот в 1990-е годы мы стали понимать, что семья Ульяновых — это не семья-остров, они жили в определенной социально-культурной среде, и мы старались восстановить эту среду. Возник проект «Ульяновск - родина двух Ильичей». Почему двух? Ульяновск — это же родина еще и талантов, тут родился Иван Гончаров, автор романа «Обломов», а Обломов - тоже Ильич, Илья Ильич, и вот поэтому два Ильича. Как приезжие Ульяновы влились в это дворянское общество? Вот такая была поставлена тема. Работа у Ильи Николаевича была сложная, ведь ему нужно было привлечь деньги федерального центра, привлечь и местное население к строительству школ, и этот человек действительно обладал таким таланом убеждать людей. Он был полностью поглощён идеей создания школ для крестьянских ребят. Он контактировал с симбирским обществом. Вот, например, Языковы, столбовые дворяне. Илья Николаевич так увлёк племянника великого писателя и поэта, что тот стал председателем Симбирского училищного совета и крестным Дмитрия, то есть породнились столбовые дворяне и разночинцы Ульяновы.

Тогда мы ещё разработали анкетку, два раза этот проект осуществили на разном уровне. Первый раз был, когда Ульяновск объявили культурной столицей, это у нас происходило, мы тогда ещё ничего не поняли, а во второй год она была организована в Кирове, и мы выступили с проектом «Ульяновск - родина двух Ильичей». Проект имел настолько большую популярность, что мы его продублировали на более высоком - дизайнерском – уровне в 2015 году. Опять сделали анкету и провели сравнительный анализ, как посещали нас в 2002 году и в 2015 году. Высокий уровень посещаемости приходился на июнь-сентябрь, в этот период приезжали самостоятельно, без влияния извне. Школы-то уже сейчас почти не ходят к нам, не в том количестве как это было в советское время.

В 2015 году Интернет, как источник сведений был не значительным, а сейчас я замечаю, что буквально за 3-4 года Интернет как средство рекламы очень сильно вырос, очень. Раньше о наших мероприятия мы давали сведения в газеты, то сейчас только через Интернет люди все знают. Ну и ещё я готовила выставку в 2017-м году и брала отзывы, приближенные к ноябрьской дате, тогда отмечали 100-летие. В основном кто сюда приходит? Люди, которые положительно относятся, но вот нашла я критический отзыв от человека, возглавляющего фонд культуры. «С другой стороны, лучше бы и не было Ленина, этого очага, столько в стране наделал, а корни ведь здесь». Таких отзывов незначительное количество, буквально откопала его. В основном даже прогрессивные журналисты, как Андрей Бинев, нас высоко оценивают. Я считаю, что 1990-е годы были следующим мощным и бурным этапом развития музея.

- Как менялось отношение к имени Ленина? Ощущали это изменение?

- Да, конечно. В 1990-е годы к нам приходили люди с полярными мнениями, я тогда ощутила дыхание Гражданской войны, потому что одни приходили посмотреть, как жил "вот этот вот, который организовал разрушение церквей". А с другой стороны, приходили те, кто прикипел к тому времени и на страницах нашей книги отзывов писали, что они здесь уже были, их принимали тут в пионеры и как им не хватает тепла вот тех лет, когда все были вместе, едины, когда не было зла, но был и достаток, у всех было всего понемножку, и это воспринималось как стабильность. Стабильность очень важна для человека. И вот они в общении с нами как раз это и излагали. Мы ощутили эти два разных мнения, были на переднем ряду этих человеческих судеб. Они рассматривали музей как объект релаксации, приходили, выговаривались и уходили более спокойными. Те, кто приходил с негативным отношением, после знакомства с мемориальной обстановкой, понимали, что это простая российская семья, как и у Пушкина, и что здесь были действительно главные гражданские мотивы воспитания, все они были истинными патриотами. Патриотизм они рассматривали как служение народу и на самом деле так, это не высокие слова. Они уходили, задумавшись. Когда они заходили, эта негативная аура аж ощущалась, а уходили более умиротворенные, задумчивые, что нельзя так сваливать все на одного человека. Это была целая эпоха.

Вот в чем можно упрекнуть советскую историографию, что Ленин на всех фотографиях как будто везде один. Каменев, Зиновьев, Бухарин вдруг оказались врагами народа, но это же ведь не так. Их принципиальная позиция привела к тому, что их просто-напросто уничтожали, не только физически, но и память о них. Тех, кто стоял с Лениным, на фотографиях заштриховывали, и он остался один. Мы это пережили, но обидно, что началась наша новая страница существования с того, что начали сносить памятники.

Большое внимание к исторической эпохе было обращено в 1990-е годы, и мемуары Бухарина были напечатаны, и Каменева, и Зиновьева стали знать с человеческой точки зрения. Но дело в том, что сейчас это знание никому не нужно, о Ленине-то ничего не знают. Если в 1970-1980 годы рассказывать ничего не нужно было, дети все знали, то сейчас нет. Это очень важно, ведь Ленин – это та политическая фигура, которая в мире признана на очень высоком уровне. Сколько ни проводили различных опросов, в тройку лидеров, изменивших мир, он входил. Меня удивляло одно, много раз проводили это опрашивание лидеров России, выводили Столыпина на первый план и других деятелей, старались Ленина как-то принизить, более того, когда выходили голосовать за него, то голос не принимался. Почему-то у нас не идут за интересами населения, хотят интерес населения подчистить под свои взгляды и концепции.

- Почему именно 90-е годы стали вторым дыханием для музея? Расскажите поподробнее.

- Если раньше научные сотрудники были в большей степени сосредоточены на проведении экскурсий, то в 1990-е годы мы сосредоточились на организации интересных выставок из фондов, организации проектов. Начали тесно сотрудничать с музеями: Музеем Гончарова, Музеем народного образования. Расширилась сфера общения, благодаря которой мы выдавали интересные проекты. Эти проекты начали замечаться населением, заставили пойти их опять в музей. В это время музей становится местом сосредоточения людей по интересам, создавались клубы, с детьми приходили, особенно в 2008 году, когда был создан Музей семьи Ульяновых в 21 школе. 1990-е годы дали толчок музейному движению среди школьников. В 1990-е годы начался бурный рост музеев. Сейчас на душу населения, наверное, музеев больше всего в Поволжье. Создавались музеи по каким-то отраслям: музей балалайки, мёда и т.д., то есть коллекции стали вырастать до музейных экспозиций. Это очень здорово. Потом в Москве начали проводиться фестивали музеев, когда все музеи представляли свои новые проекты. Проектная деятельность вышла на первый этап. Люди стали ходить не на стационарные выставки, они, конечно, очень важны, но и ещё очень важно связать выставки с какой-то проблемой или темой.

ЧТО ИНТЕРЕСНО ПОСЕТИТЕЛЯМ СЕГОДНЯ

- Татьяна Михайловна, как с посещаемостью обстоят дела сейчас?

- Хочу отметить, что посещаемость 2018-2019 гг. возросла по сравнению с предыдущими периодами. Идут семьями, приезжают из близлежащих городов на выходные. Сейчас мы перешли на систему обслуживания по графикам. В определенные часы посетители могут за входную цену билета послушать ещё и экскурсию. Это очень важно для экономического баланса семьи, потому что во многих музеях за экскурсионное обслуживание нужно платить отдельные деньги. А у нас в 12-00, в 14-00 и в 16-00 собираются группы, и мы им рассказываем о семье Ульяновых. Если приходят пораньше, то говорят, подождут, сами погуляют, посмотрят, а потом уже экскурсию послушают. Сейчас музеи переходят на QR-коды, аудиоэкскурсии, но у нас это не прижилось. Все хотят живого общения и чем дальше, тем больше. Люди пообщаются, послушают экскурсию, а потом задают тысячу вопросов, высказывают своё мнение, а мы терпеливо выслушиваем и терпеливо поясняем.

- А какие вопросы, связанные с ленинской темой, волнуют посетителей?

- Многие вопросы, в основном навеяны средствами массовой информации, ну вот пустили там какую-то утку, что Мария Александровна была фрейлиной, и все идут с этим вопросом. Учился ли Владимир Ильич в университете, купленный ли у него диплом, я говорю – ну, не переносите атрибутику современного времени на Владимира Ильича и на 19-й век. Крещён не крещён, спрашивают, хотя теперь уже все знают, что крещён. Кто восприемники, какая зарплата у Ильи Николаевича, как Мария Александровна жила после смерти мужа, на какие средства, за сколько дом купили/продали - вот это самые популярные вопросы, хотя ответы на них очень легко сейчас найти в Интернете, а они хотят услышать от нас. Вера живому человеку, сотруднику музея выше, чем вера Интернету. Кстати, наши сотрудники много работают в архивах. Откуда взять новые знания? Только из документов, в архиве. Действительно, выискиваем те факты, которые важны для семьи Ульяновых, истории создания Дома-музея. Приведу один факт, в прошлом году отмечалось 95-летие Дома-музея, возник вопрос о том, кто его создавал, и оказалось, что мы так мало знаем о людях, которые стояли у истоков. Ну, понятно Мария, Анна Ильинична, Вера Васильевна Кашкадамова, а вот Вольсов, например, - тогда он стоял во главе нашего городского коммунального хозяйства, он такой вклад внёс в создание Дома-музея — это просто потрясающе. Поэтому участие в научных поисках, конференциях - это просто счастливые моменты музейщика. Еще одна интересная тема – директора музея в разное время. Первым директором был Владимир Николаевич Алексеев. Во-первых, все они были не музейщиками, но так глубоко входили в дело создания музея, проникались этой темой. Мы благодарны, тем, что они создали. Часто возникает вопрос по поводу того, как повлияло то окружение подозрительности на руководителей. Да, повлияло и Алексеев, и Гречкин, директор Краеведческого музея в тот роковой 1938 год распрощались с жизнью, а они стояли у истоков нашего музея. Та обстановка не пощадила даже тех людей, которые много сделали. Жестокое время было. Но когда сейчас начинают слишком акцентировать внимание на этих периодах репрессий, становится как-то больно жестоко, что мы вместо консолидации общества опять начинаем вызывать какую-то ненависть к нашей истории. Мы это пережили, это принесло какие-то изменения, но назад историю не вернёшь. Воспитывать негативные чувства к нашему прошлому, мне кажется, очень вредно и опасно. Дело в том, что во время Гражданской войны погиб и двоюродный брат Владимира Ильича Виктор Ардашев, он так же был расстрелян, он был не по фамилии Ульянов. Многие одноклассники Владимира Ильича пострадали. Заступничество сказалась на судьбе Сергея Сахарова, который был арестован в 1919 году здесь. Сейчас люди тоже интересуются, кто создавал музей и как сложилась их судьба. Судьбы у всех разные.

- А что нового в экспозиции?

- Мы переделали комнату для гардероба, рассчитанную на 200 человек одновременного посещения в экспозицию, рассказывающую о городе Симбирске. Волга периода семьи Ульяновых была очень широкая с островами, но мы об этом забыли, наш любимый Венец был обычным жилым районом. Мы показываем те здания, которые окружали симбирян. То есть эта экспозиция воссоздает именно город Володи Ульянова, его юности. 29 церквей, два монастыря, много утраченных домов. Художник Иван Лежнин очень увлекался ленинской темой, и мы поместили сюда картину "Юность Владимира Ильича". Раньше в экскурсиях мы на пальцах перечисляли, с кем была знакома семья Ульяновых и вот к 95-летию музея сделали экспозицию. Она неполная, но многие люди тут представлены, с кем общался Илья Николаевич, с кем дружили жена и дети. О Фармаковском, Назарьевых, судьбе Яковлева, Керенском, одноклассниках Владимира Ильича. Разместили генеалогическое древо со всеми потомками. Вот это то новое, что мы сделали к юбилею.

В 2008 году, на 85-летие музея, была создана экспозиция «Зимняя кухня». Раньше той экспозиции не было, потому что музей — это научное учреждение и здесь есть научные сотрудники, которые должны где-то сидеть, а в том помещении, где была зимняя кухня, сидели научные сотрудники, там же и библиотека для них была. Потом, когда был создан центральный музей, то там была сделана теплица для комнатных растений, но потом нашли другое помещение для этого и ответили на просьбу наших посетителей создать кухню. И вот она - кухня с настоящей русской печкой. Из подлинных вещей там кофемолка, медный таз для варки варенья, щипчики для Сахара, ступочка и сундук. Но вот сундук, щипчики и ступочка были в семье друга Володи Ульянова Коли Нефедьева. Нефедьев, кстати, по воспоминаниям Анны спас Володю, когда тот тонул. Им было 12 лет, они пошли на Свиягу и Володя стал тонуть, а Коля позвал рабочих, которые спасли его и благодаря ему, можно так сказать, жив остался вождь Октябрьской революции.

Остальные предметы за исключением тех, которые я называла ранее, - это предметы симбирского быта, но они не новоделы, они находились в наших фондах и, более того, их перечислила Анна Ильинична в 1929 году, когда музей создавался. Тогда планировали и кухню воссоздать, но по перечисленным ранее причинам эта остановка не была восстановлена. Там ещё есть клетка для птиц. По воспоминаниям, Володя, как и все мальчишки Симбирска, осенью покупал птичку, зимой содержал дома, а потом выпускал. Грачевник, такой праздник был. Птичка однажды у него погибла, он сильно плакал и сказал, что не будет птичек в клетках держать. Даже создавая новую экспозицию, старались опираться на факты, ничего случайного.

Подготовила Светлана Карпухина, ноябрь 2019 г.