Во второй четверти XIX века в Симбирске, за оврагом реки Симбирки, были разбиты обширные Базарная и Ярмарочная площади – места проведения Симбирской, так называемой сборной ярмарки, входившей в десятку крупнейших ярмарок в Российской империи. Обширнейшая площадь была необходима, чтобы разместить бесчисленные сани, на которых завозились товары – ярмарка проходила в феврале. Это, кстати, позволяло городским властям в те времена экономить на мощении площади – всё равно морозом прихватит.

Время изменилось, ярмарка стала историей, а площадь осталась – вместо Ярмарочной она получила имя Марата. В разраставшемся Ульяновске площадь, некогда возникшая за естественной границей города, оврагом реки Симбирки, оказалась почти в центре города. Подобное положение её было крайне выгодно для застройки – доступность, коммуникации.

Жилищным строительством в первые десятилетия Советской власти не увлекались: всё – для обороны социалистического Отечества, и потому на территории площади Марата стали строить авиационный завод – точнее говоря, предприятие, входившее в состав Наркомата авиационной промышленности СССР. Для сборки самолётов территория площади Марата была, разумеется, очень маленькой.

Но самолёт это не только фюзеляж и крылья; в сложной технике крайне необходимы и малые детали – приборы, при помощи которых осуществляется контроль за маршрутом и работой механизмов транспортного средства. В Ульяновске должен был быть построен завод, изготавливающий компасы и тахометры для самолётов. Его строительство началось в 1940 году и планировалось к окончанию в IV квартале 1942 года.

Завод №280 в 1940-е годы

Параллельно в Ульяновске планировалось строительство завода реле и автоматики «Электроаппарат» Наркомата электротехнической промышленности СССР. И хотя планы эти были далеки от реализации – к началу войны корпуса завода №280 не поднялись выше цокольных этажей, – это всё-таки было что-то, и приборостроители в Ульяновске оказались в лучшем положении, чем иные эвакуированные предприятия, что вполне доказали производственными успехами и результатами.

28 июля 1941-го заместитель наркома авиационной промышленности, легендарный Михаил Хруничев (1901 – 1961) подписал приказ о вводе в эксплуатацию с 1 сентября 1941 года ремонтно-строительного цеха, вспомогательного и главного корпусов – и именно с этого завод №280, современный «Утёс», начинает свою историю. Основу предприятия составили эвакуированные сотрудники предприятий Московского НИИ-12, Ленинградского завода №278 и Вяземского завода №149. К концу 1941 года на заводе работало 754 сотрудника, из них 604 рабочих. К концу войны на заводе трудились 1588 человек.

Выразителен сохранившийся рисунок Владислава Морковникова, пришедшего на завод в 1942 году, в 17 лет. Он работал в магнитной лаборатории завода, затем освоил спецальность конструктора-чертёжника. Рисунок этот имеет ценность исторического документа: подростки работают у станков, добавив себе роста при помощи деревянных ящиков. Дети в подпоясанных ватниках – в цеху, понятно, не жарко. Кто-то спит прямо на полу, у станка, подложив свой ватник под голову – так немного помягче и теплее. О том же свидетельствовали рассказы рабочих завода №280.

В цеху завода №280. Рисунок В. Морковникова

Особенно тяжело работалось поначалу, в недостроенных и холодных цехах. Большинство рабочих – неквалифицированные, женщины, подростки, старики. Чтобы совладать с нормой, люди вынужденно простаивали у станков до 16 часов в сутки. Оставались ночевать на заводе – кому-то, особенно тем, кто был мобилизован из деревни, некуда было и идти. От усталости и голода рабочие падали в обмороки, получали травмы.

Но у молодёжи была мотивация – патриотизм, искреннее желание помочь родственникам и друзьям, воюющим на фронте, и вполне естественное стремление заработать, поскольку многие были теперь единственными кормильцами своих семей, оставшихся без отцов и старших братьев и прозябавших за трудодни в колхозах.

Молодость и энтузиазм придавали сил: «Лёша Сибуров из 21-го цеха по неделям не выходил из цеха. В кабинете у начальника стояла кровать. Когда нет его, то Лёша поспит там час-другой, а потом опять за работу. А Андрей Миронов из того же цеха обвязывал себя шпагатом по талии, а другой конец крепил к столу мастера и дремал, сидя прямо за станком. Мастер встал, шпагат дёрнулся, и мастер видит, что Андрей работает». Андрей Миронов проработал на «приборке» с 1942-го по 1985 год и был удостоен ордена Ленина.

Алексей Сибуров, умудрявшийся отдыхать на кровати начальника цеха

Андрей Миронов, привязывавшийся бечевкой к столу мастера

До конца 1942 года завод №280 произвёл почти 13 тысяч приборов для самолётов и танков. В 1942 году СССР выпустил 14 700 боевых самолётов и 24 600 танков всех типов – так что фактически каждый третий самолёт или танк мог быть оснащён прибором, произведённым в Ульяновске!

Кроме основных задач, трудящиеся завода №280 решали задачи уникальные и нетривиальные. В 1943 году ими был сконструирован и изготовлен электромагнит, необходимый для извлечения осколков из глаз красноармейца Романенко, проходившего излечение в эвакогоспитале №1847, располагавшемся в здании нынешней Мариинской гимназии. Задача была решена: прибор создан, зрение бойца спасено. Самое непосредственное участие в изготовлении электромагнита принимал Владислав Морковников, автор рисунка.

Владислав Морковников, автор рисунка из заводского цеха

На соседствовавшей с Ярмарочной бывшей Базарной площади – площади Революции, как называлась она по-новому, сумело поместиться ещё одно предприятие. Государственный комитет обороны СССР постановил 16 сентября 1941 года создать в Ульяновске завод серийной пусковой аппаратуры «Электропускатель», на базе предназначенного к эвакуации в Ульяновск цеха Харьковского электромеханического завода. Но на Украине ещё шли упорные бои за Киев, Харьков оставался в наших руках, и эвакуация откладывалась.

Гром для Харькова грянул в октябре – 24 октября город был оккупирован фашистами. К середине декабря 1941 года в Ульяновск прибыл эшелон с эвакуированным оборудованием ХЭМЗ – 19 из сотни отправленных станков, причём в рабочем состоянии находилось 13 единиц оборудования. Их разместили на 1600 квадратных метрах в складских и артельных помещениях в магазинах, тогда как под размещение завода предполагалось выделить 7600 квадратных метров площадей.

Помещения эти были неотапливаемы. Монтаж оборудования и работа осуществлялись в очень тяжёлых условиях. На заводе было организовано производство танковой электроустановочной арматуры, магнитных пускателей и реле. В июне 1942 года «Электропускатель» был переименован в государственный союзный завод №650 – ныне завод «Контактор». К этому времени завод освоил выпуск новой продукции – электропускателей для гвардейских реактивных миномётов, прославленных «Катюш».

Клуб завода №280 во время войны

Заводы «уплотнили» Ульяновский рынок. Но на всём протяжении войны именно рынок оставался своеобразным сердцем, средоточием всего города. К рынку было очень двойственное, скорее, отрицательное отношение, воспитанное годами Советской власти: цены «кусались», а продавцы-сельские жители, как казалось, наживались на городском обывателе.

Сюда шли от большой нужды: купить или выменять продуктов, особенно для больного, которые невозможно было отоварить на карточки, что-нибудь из одежды, если в семье стремительно подрастал ребёнок. Раздобыться тем же мылом, на которое тоже давали карточки, и которые очень трудно было отоварить. За мылом в магазин ходили с бидоном – его наливали в жидком виде, с весьма специфическим запахом.

«В народе говорили: «Кому война, кому мать родная», - вспоминал Альберт Радыльчук. - А про военных интендантов: «Погоны серебряные, зато жизнь золотая». Продавщица продуктового магазина была первый человек на улице. С ней все вежливо здоровались. Ну и мошенников разных мастей хватало. Напёрсточников, гадалок и прочих. Вообще, когда жизнь народа становится тяжёлой, то на свет тут же выползают гадалки, знахари и экстрасенсы всех мастей. При хорошей жизни их почти нет. Воровство и грабёж были, но, опять же, не такого размаха, как теперь. Могли вечером снять с тебя пальто. Даже поговорка была: «До восьми вечера пальто ваше, а после восьми оно наше».

Жидкостные магнитные компасы и тахометр, выпускавшие на заводе №280 во время войны

Зимой в сильные морозы и в период распутицы на рынке торговали исключительно жители из пригородных деревень, они сразу поднимали цены в два раза. Рыночные отношения – побольше содрать с горожанина. Проблемы горожан их не колышат: не было подвоза из дальних деревень. Как только дальние деревни появлялись на рынке, цены снижались».

На рынок Алька Радыльчук ходил за впечатлениями. Их здесь хватало с избытком. Очень запомнились нагрянувшие сразу после войны рокоссовцы – как говорили, это были знаменитые штрафники из войск маршала Константина Рокоссовского: на груди у каждого «иконостас» из орденов и медалей, в кармане галифе – трофейный «вальтер», а на руках – по нескольку трофейных часов; часы – «штамповка», на один раз, немцы много выпускали дешёвой «эрзац»-продукции. На рынке рокоссовцы торговали своими часами, в очень агрессивной манере. Простых людей не трогали, наседали на «начальство», вычисляемое по портфелям и пиджакам: «А ну, покупай часы!» – и такому не откажешь...

Торговля завершилась задержанием милицией нескольких человек – и окончилась разгромом городского отдела милиции, находившегося в снесённом Губернаторском доме, куда рокоссовцы явились вызволять своих товарищей. Сразу после этого рокоссовцев куда-то отправили из Ульяновска – но история осталась...

Иван Сивопляс