От этого человека исходил свет доброты и благожелательности. От встреч с ним оставалось впечатление, что он несет в себе высокую нравственную культуру, тактичность и незаурядный ум. Он был учителем не только по образованию и профессии. Если бы даже Михаил Кошкин выбрал другую профессию и стал инженером, экономистом, агрономом – он все равно остался бы учителем, наставником, советчиком. Не навязчивым, нудным ментором, чтецом морали. Исподволь, словом, делом, поступком он подавал пример, а значит, учил. Сейчас, как никогда, важно вспомнить об этом человеке, потому что он оставил заметный след в истории Ульяновска и области, в истории культуры. Пусть вместе с нами одни вспомнят, а другие познакомятся: Михаил Михайлович Кошкин.
С марта 1955 года по март 1963 года М.М. Кошкин – начальник областного управления культуры. Ко времени его вступления в должность прошло только 12 лет с той поры, как Ульяновская область стала самостоятельной административной единицей в составе Российской Федерации. В Ульяновске в то время было всего два кинотеатра – «Пионер» и «Художественный», в Мелекессе – один. В райцентрах киносеансы проходили в мало приспособленных для этого районных домах культуры. Библиотечная сеть размещалась в старых помещениях.
Дворец книги еле справлялся с потоком читателей, в читальный зал была огромная очередь из студентов и школьников. Это было время необыкновенной тяги к знаниям, к культуре. Говоря поэтическим языком, тяга к «свету, свободе, счастью». Областной детской библиотеки не было, существовал детский филиал Дворца книги на ул. Ульянова, в доме, во флигеле которого родился В.И. Ленин.
Несмотря на то, что в нашем драмтеатре работали такие замечательные артисты, как неувядаемый Знаменский или любимица зрителей Сухорукова, он все же нес в себе черты провинциальности, был дотационным. Билеты на ярусные балконы буквально ничего не стоили и были доступны студентам, школьникам, учащимся школ фабрично-заводского обучения и ремесленных училищ. В репертуаре театра был весь Островский, «Недоросль» Фонвизина, пьесы М. Горького, К. Симонова. Словом, репертуар отвечал запросам времени и воспитывал зрителя.
Кошкина рекомендовали на должность начальника управления культуры обком КПСС и облисполком, но прежде он должен был пройти «смотрины» в Москве в республиканском и союзном министерствах культуры и в ЦК КПСС. В министерствах культуры согласие было получено, в ЦК он был принят нашим земляком Михаилом Сусловым и тоже получил одобрение. К должности «командира» культурой Кошкин был подготовлен всей предыдущей жизнью. Ему тогда исполнилось 46 лет.
Он родился 2 ноября 1909 года в селе Котяковка Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне это село Вешкаймского района нашей области) в крестьянской семье. В двадцатилетнем возрасте закончил Старо-Зиновьевскую школу крестьянской молодежи. Поработал один год преподавателем педтехникума в Ульяновске, потом два года в Ждамировской школе (Сурский район), в фабрично-заводском училище в Сурске, был заведующим школы крестьянской молодежи в селе Архангельское Сурского района.
В 1932 году стал членом партии большевиков. В 1933 году его призвали в Красную Армию, и он стал рядовым 20-го отделения стрелкового батальона, к тому времени уже обучаясь заочно в Куйбышевском пединституте.
В 1937 году Кошкин – директор средней школы села Карлинское Майнского района, затем заведующий отделом пропаганды и агитации Майнского райкома ВКП(б). Оттуда в 1941 году и был призван в армию.
В «сороковые роковые» служил в Забайкальском военном округе. Помнила Москва события Хасана и Халхин–Гола, помнила, что Япония была союзником Германии. А то, что М. Кошкин в 1941-46 годах служил в Забайкалье, объясняется просто – солдат службу не выбирает. Он был офицером. На фотографии 1943 года на погонах – два просвета и одна звезда – майор. Служба – подразделение «Смерш», контрразведка. Демобилизовался в 1946 году, и был направлен областным управлением образования директором средней школы в Инзу. Там снова попал в поле зрения партийных органов, был зачислен в резерв, а затем и в номенклатуру обкома партии.
В 1947 году он – первый секретарь Большеключищенского РК ВКП(б), с 1950 года первый секретарь Вешкаймского райкома, а в 1953 году – заведующий оргинструкторским отделом Облисполкома.
В этой биографии – типичный руководитель того времени, каждая новая ступень означала, что он «оправдывает доверие партии», «правильно понимает и проводит политику партии» и т.д. Не надо над этим ерничать. Страна залечивала военные раны, восстанавливала не такой уж высокий довоенный уровень жизни народа, решала продовольственную проблему, увеличивала выпуск самых необходимых промышленных товаров. Уже в 1948 году были отменены продовольственные карточки. Ежегодно снижались цены на продукты, промтовары, книги, учебники, билеты за зрелищные мероприятия в театры, кино, клубы… Морально-политическое единство общества было весьма и весьма крепким. И все это делалось на местах, в глубинке без всяких искажений, опозданий и крючкотворства. Я не говорю уже о воровстве… Сейчас над этим временем издеваются 35-40-летние публицисты, самим своим существованием и образованием обязанные тем самым послевоенным годам.
Для оценки обстановки Михаилу Михайловичу не понадобилось много времени. Бедность была везде – в библиотеках, киносети, драмтеатре, филармонии. К тому же в Ульяновске, как и во всей стране, был острейший жилищный кризис. Культура нуждалась в кадрах, потому что «кадры решали все». Решать вопросы последовательно – это значило откладывать что-то на потом. Поэтому Кошкин решил снимать проблемы все сразу, одни форсированно, быстро, другие – чуть помедленнее, но так, чтобы они были в поле зрения, на виду. Со стороны обкома партии поддержка была всегда, а вот в облисполкоме бывало, что и притормаживали. Облисполком был и автором, и исполнителем бюджета области, денежного потока, в котором культура нуждается и по сию пору.
Одним из первых шагов Кошкина в должности начальника Управления культуры стало увеличение числа студентов в культурно-просветительском техникуме и открытие библиотечного отделения. Для работников Дворца книги построили 8-квартирный дом. Это было уже кое–что. У людей появились надежда и вера, что дойдет очередь и для тех, кто жил в гостиницах, на частных квартирах, снимал углы. «Квартирный вопрос» портил не только москвичей.
Михаил Михайлович даже сам не знал, что он увековечит себя, когда начинал строить дом для творческих работников. Собственно дома еще не было, а одну квартиру пришлось отдать сразу – проектантам за проект. В ходе обсуждения проекта у председателя облисполкома И.М. Серегина пришлось отказаться от балконов («архитектурные излишества» по Хрущеву. – Авт.). Но все же дом был построен. В самом центре города, на ул. Советской, 16. Его до сих пор называют «Кошкиным домом». В него вселились приглашенные в Ульяновск артисты театра драмы Рудакова, Радина, Шарымов, писатель и драматург Василий Дедюхин, художник Моторин, профессор Белозерцев и другие. Драмтеатр перестал быть дотационным. Театр стал выезжать на гастроли в Сочи, Астрахань, в Грузию, на Украину! В Ульяновск зачастили театральные критики, как сейчас говорят, мэтры искусства. Работая над ленинской тематикой, в Ульяновске долго жила Мариэтта Шагинян. Это был уже второй ее приезд в наш город. Первый раз она была здесь в эвакуации, во время войны, жила в гостинице «Москва», там, где сейчас областное управление культуры и искусства. Пьеса Василия Дедюхина «Нет прекрасней назначенья» шла в театре. Запись спектакля неоднократно транслировалась по Первому каналу телевидения. В Ульяновск на гастроли приезжали известнейшие артисты: Чирков, Архипова, Гиацинтова, Нифонтова. Руфина Нифонтова на одном из банкетов подняла тост за симбирских женщин, которым пожелала «рожать больше Лениных».
При Кошкине заработало Ульяновское книжное издательство, открылось музыкальное училище, были построены кинотеатры «Родина» и «Октябрь», кинотеатры в Мелекессе, Сенгилее, Инзе, районные дома культуры в Майне, Новой Малыкле, Сурском, Вешкайме. Строительство сельских клубов и домов культуры, промышленных предприятий приобрело массовый характер. Но они строились за счет колхозов, совхозов, промпредприятий, без участия областного бюджета. А вот в обустройстве этих очагов культуры областное управление и районные отделы культуры оказывали помощь, которая заключалась в том, что они советовали, кому заказать декорации на сцену, где купить мебель, как лучше оформить залы…
В области проводились съезды работников культуры, т.е. была открытая дискуссия творческих работников о том, чего они добились, обнажались проблемы, вносились предложения по их решению. Уход с должности Михаила Михайловича совпал с одним из таких съездов. На этот съезд приехал министр культуры РСФСР Попов. Приехал, его устроили в гостиницу и министр… запил по-черному. Он не обременил своим присутствием съезд, но на пятый день пребывания в Ульяновске, уже на излете своего запоя потребовал от Кошкина устроить банкет и оплатить его. Кошкин отказал высокому гостю да еще и высказал большое неудовольствие его поведением в гостях.
Скоро началась реорганизация, тогда слова «реформа» в обиходе не было, и Кошкина вывели «за штат». Увы, подобные истории на Руси случалась во все времена. Министра культуры сейчас уже никто не помнит, а вот М.М. Кошкина вспоминают с любовью. В 1963 году он стал директором культпросветучилища, а с 1972 года работал там же преподавателем истории. В возрасте 70 лет ушел на пенсию и стал «пенсионером республиканского значения». Он был отцом двух дочерей. Обе окончили 3-ю среднюю школу, получили образование. Старшую дочь Кошкина – Римму Михайловну Иванову – знали многие, она работала в Облисполкоме. Младшая – Людмила Михайловна – сейчас на пенсии, живет вместе с матерью, вдовой Михаила Михайловича.
Рудольф Азбукин
«Мономах», 2007 г., №1(48)
