Одновременно с мобилизацией в городе формировали четыре госпиталя. Их быстро укомплектовали личным составом. А вот подготовка помещений застопорилась. Для ускорения решили работать круглосуточно.

Лидию Александровну Спиридонову призвали в первый же день войны и направили в госпиталь, который предстояло открыть в ее родной школе на центральной городской площади – площади Ленина. Это был первый госпиталь, сформированный в Ульяновске. Он открылся 25 июля 1941 г.

По утрам новоявленные сестры милосердия учились выносить с условной передовой пока еще условных раненых. А наползавшись, шли превращать бывшие классы в палаты, пока еще смутно представляя, что такое война. Из всего медперсонала эвакогоспиталя №1647 опыт имела только Лида Спиридонова. В 1940 г., когда грянула «финская кампания», персонал городской поликлиники, где она работала хирургической медсестрой, бросили на обустройство госпиталя в полуразрушенном бараке на территории чувашской школы им. Яковлева.

«Вместо лестницы там была… крутая ледяная горка, – вспоминала Лидия Александровна. – Первым делом заделали окна и двери. Потом привезли большие жаровни на треногах. В них засыпали уголь, поливали керосином, поджигали и таким образом, сперва топили лед, а потом высушивали помещения. В этой парной приходилось работать целыми днями, но с ремонтом все же управились к поступлению первых раненых. Хотя это были не столько раненые, сколько обмороженные. Размотаешь бинты на руках, а пальцы под ними черные и легко так пинцетом отламываются». И все же опыт скоротечной «финской» не шел ни в какое сравнение с тем, что вскоре довелось пережить медперсоналу эвакогоспиталя №1647.

Первых раненых привезли примерно через месяц после начала войны (по официальным данным они стали прибывать в город уже 18 июля 1941 г.). Санпропускник, куда заносили людей, размещался в полуподвале. А мужиков на весь госпиталь было человека три‐четыре. Поэтому девчушки, вцепившись в носилки вшестером, по крутым лестницам тащили раненых наверх. Вскоре койки в палатах уже приходилось сдвигать вплотную. Но долго здесь бойцы не задерживались. Их отправляли дальше в тыл. А вместо них появлялись другие. И так без конца. Особенно трудно пришлось, когда начались бои в Сталинграде. Раненых в те дни везли не только поездом, но и пароходами, и баржами. Во дворе пришлось застилать лужайку сеном, накрывать его брезентом и укладывать поступивших там.

В первое время среди медперсонала, еще недавно лечившего детишек, не было хирургических медсестер. Единственной опять оказалась Спиридонова. Она стояла у стола с утра до глубокой ночи, обрабатывая раны при свете керосиновых ламп. Одна лампа была в перевязочной, другая – в операционной. Остальные помещения освещались плошками с жиром, в котором плавали фитили – вскоре после начала войны в госпитале отключили электричество. – Случалось, не были ни бинтов, ни гигроскопической ваты. Вместо нее привезли несколько мешков… лесного мха. Его сушили, и он превращался в порошок, похожий на махорку. Вот этой «махоркой» и делали перевязки, – вспоминала Лидия Александровна.

Словом, много чего не хватало. Сначала даже хирург был один на два госпиталя, а единственный комплект инструментов медсестра носила за ним из одного в другой. Это уже потом, когда в Ульяновск эвакуировали Воронежский мединститут, «на помощь» Спиридоновой пришли сразу два профессора. А еще появился врач‐испанец. Он с молодой женой приехал в Москву на какой‐то конгресс. А тут – война. Их обратно не выпустили. Испанец ни слова не понимал по‐русски, зато хирург был высококлассный. В условиях дефицита именно он придумал использовать кружки Эсмарха вместо капельниц (Миронов В.А. Сестричка // Народная газета. 2000. №189. С. 4).

Всего в годы войны в области было развернуто 13 госпиталей, 4 из которых были созданы на месте, другие эвакуированы из различных мест страны, говорится в отчете Ульяновского обкома ВКП(б) председателю Всесоюзного комитета помощи раненым т. А.А. Андрееву (документ опубликован в «Книги Памяти» Ульяновской области (Ульяновск, 2000 г.). В нем утверждалось также о том, что все лечебные учреждения были обеспечены всем необходимым и никакой нужды ни в чем не испытывали. Однако справка «О ходе подготовки эвакогоспиталей к зиме», составленная по результатам проверки отделом эвакогоспиталей Ульяновского облисполкома в конце июля 1943 г., рисует менее радужную картину. Среди прочего, во всех госпиталях остро ощущается недостаток столовой и кухонной посуды. В госпитале №1847 на 700 чел. имеется 214 тарелок, 430 ложек, 92 кружки. В госпитале №1645 недостает 300 тарелок, 500 кружек и нет ни одного графина для воды.

Кроме того, госпитали сильно перегружены. Например, в госпитале №1847 вместо 300 чел. находится 700, в госпитале №1645 вместо 300–450 чел., в госпитале №4457 вместо 200 чел. – 400 и т.д. В связи с этим не хватает коек, матрацев, постельного белья, госпитальных туфель. Больные размещены на полу в коридорах и проходных комнатах.

Но, самое главное, не хватает журналов и газет. Несмотря на массовый спрос, в госпитале отсутствует книга тов. Сталина «О Великой Отечественной войне». «Кинокартины демонстрируются часто устаревшие, совершенно недостаточно демонстрируются картины из времен Отечественной войны» (Миронов В.А. Не хватает врачей, медикаментов и книги т. Сталина // Мономах. 2011. №4. С. 40–41) – отмечено в справке.

В то же время, в госпиталях была налажена работа, которую сейчас назвали бы социальной реабилитацией выздоравливающих. В области проводились декадники по оказанию помощи госпиталям по снабжению предметами обихода – тапочками, бельем, чайной и столовой посудой, художественной литературой, настольными играми и музыкальными инструментами. В госпиталях часто бывали артисты театра, учащиеся, студенты с концертными программами. Раненые, получившие инвалидность, могли пройти обучение на столяров, слесарей, часовых мастеров, счетоводов, киномехаников и других. 4 415 раненых после излечения устроились на работу по вновь приобретенной профессии.

C 1944 г. в Ульяновске работала протезная мастерская, которая изготовляла протезы для инвалидов Отечественной войны. В районах области было организовано 6 ремонтно‐протезных мастерских.

К концу войны госпитали стали сворачивать. На 27 сентября 1945 г. в области их осталось 5. В том числе один – в Ульяновске. Тот самый – №1647 на центральной площади. Их решили оставить специально для фронтовиков, возвращавшихся по домам: «гражданских» поликлиник и больниц было мало, а раненых и больных война оставила огромное количество (Миронов В.А. Не хватает врачей, медикаментов и книги т. Сталина // Мономах. 2011. №4. С. 40–41).

Однако мы вновь забежали вперед. В начале войны один из госпиталей был размещен на базе межрайонной (ныне областной) больницы. Он занимал самый большой и обустроенный каменный корпус, а также ряд деревянных строений. Такое соседство беспокоило главного врача больницы Михаила Владимировича Краснянского, поскольку существенно затрудняло возможности оказания медицинской помощи гражданскому населению города, которое к тому же постоянно росло. Свою обеспокоенность главный врач изложил в докладной записке в горком партии, поданной 6 декабря 1941 г. В записке говорилось о том, что больница рассчитана на 420 коек для обслуживания 70–80 тыс. человек. В настоящее же время в связи с эвакуацией в Ульяновск, население города увеличилось втрое – примерно до 200 тыс. человек. По причине такой скученности заболеваемость среди жителей города увеличилась. Ежедневно на стационарное лечение прибывает по 60–65 больных, но госпитализировать удается примерно 20–25, что составляет 30–35% от потребности. Остальным приходится отказывать, хотя они и нуждаются в стационарном лечении. Это может привести к увеличению заболеваемости и смертности, а также возникновению эпидемий паразитарных тифов.

Решение о размещении в больнице госпиталя главврач считал ошибочным и предлагал перевести его в другое место, выделив помещение (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1930. Л. 87).

Надо сказать, опасения Краснянского были вполне обоснованными: меньше чем через месяц – 24 января 1942 г. – на заседании городского комитета обороны начальник гарнизона генерал‐майор Золотухин и комиссар Волосов заявили о появлении случаев заболевания сыпным тифом среди жителей города и военных. Одной из причин они назвали невозможность регулярной санобработки личного состава, поскольку гарнизонная баня и прачечная не работали из‐за отсутствия электроэнергии (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1893. Л. 31).

К счастью, серьезной эпидемии удалось избежать. Возможно, этому способствовала работа скорой помощи, которую наладили в городе осенью 1942 г. по распоряжению Куйбышевского облисполкома. Документ обязывал председателей исполкомов до 1 ноября приспособить под нужды «скорой» грузовые газгенераторные машины, выделить и специально оборудовать конный транспорт. Для Ульяновска – 3 машины и 8 лошадей. На Мелекесс – 2 и 6 соответственно (ГАУО. Ф. Р‐634. Оп. 1. Д. 1680. Л. 139).

А про главного врача Краснянского в Горкоме партии вскоре заговорили снова.

***

В сентябре 1942 г. милиция вскрыла группу расхитителей социалистической собственности и продуктов, принадлежащих межрайбольнице и предназначенных для питания больных. В ее состав входили: беспартийные главный бухгалтер Иван Кирилович Синьков, заведующая продовольственным складом Агния Владимировна Сахарова, а также члены ВКП(б) – заведующая прачечной Любовь Георгиевна Пономарева и… главный врач больницы Михаил Владимирович Краснянский.

Члены преступной группы систематически похищали со склада масло, сыр, сахар, чай, консервы, яйца, разные крупы и т.д., а потом списывали их как якобы использованные на питание больных. Впрочем, воровали не только продукты. В ходе обыска на квартире Сахаровой было обнаружено: 45 кг масла разных сортов, 25 кг сахару, 500 яиц, 20 банок консервов, 100 кг разных круп, 8 литров разбавленного спирта и водки, 80 метров мануфактуры.

У Пономаревой нашли 50 простыней, 17 наволочек и столько же салфеток, 20 вафельных полотенец, 28 пар мужского белья, 9 новых ватных брюк, 5 халатов, 10 матрасных наволочек, 53 куска хозяйственного мыла 9 пудов (больше 140 кг!) муки и пшена и 2 700 рублей наличными.

Синьков приготовил на черный день 2,5 литра водки и 1 литр спирта, 7 кусков хозяйственного мыла, 20 кг пшеничной муки, 4 литра растительного масла и 3 кг топленого, 15 метров марли и 19 метров ткани белого цвета, а также не сданный им радиоприемник.

И, наконец, у главного врача изъяли по 9 кг риса и сахара, по 7 кг манной крупы и пшеничной муки, 5 кг сыра, 9 пачек чая, 5 банок консервов, 6 кг сливочного масла и 2,5 литра растительного, 8 кусков хозяйственного и 3 кг жидкого мыла, 4 новых простыни, 8,5 метров белого сатина, 6 метров поплина в полоску и 2 клеенки.

На допросах задержанные запираться не стали, а Сахарова заявила, что продукты и промтовары, а также простыни она по распоряжению врача Краснянского лично сама уносила ему на квартиру.

Сахарова, Пономарева и Синьков были арестованы (ГАУО. Ф. Р‐634. Оп. 8. Д. 5. Л. 78, 78 об.)

А вот по поводу Краснянского таких данных нет. Известно лишь, что в сентябре‐октябре 1942 г. он передал дела вновь назначенному главврачу Н. И. Зобнину (Справка из истории преобразования и наименования Ульяновской областной клинической больницы: архивная справка // Ульяновская городская дума. Режим доступа: http://ugd.ru/upload/projects/25‐08‐15.pdf). Его дальнейшая судьба не известна.

Материал из книги Владимира Миронова «Неизвестная война. Ульяновский «фронт»» из серии «Симбирские тайны». Издание в научно-популярной форме рассказывает о жизни Ульяновска и Ульяновской области в годы Великой Отечественной войны. Особое место в книге уделено работе ульяновской милиции в тот период.

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие

Если завтра война… ……………………………………………………. 5

Вставай, страна огромная…………………………………………… 14

Мобилизация…………………………………………………………… 20

Милицейский фронт………………………………………………. 30

«В Красной Армии штыки, чай, найдутся…»…………… 40

Любимый город мог ли спать спокойно? ………………. 44

Хочешь мира – готовься к войне……………………………… 51

В здоровом теле – здоровый дух…………………………….. 54

Фронтовые подруги………………………………………………… 55

Стирка оборонного значения……………………….………… 57

Путь‐дорожка фронтовая… ……………………………………. 62

Все – для фронта! …………………………………………………… 63

«Складолазы»…………………………………………………………… 68

Во имя отца, и сына, и боевого духа………………………… 70

Глас народа – глас Божий? ……………………………………… 73

Диверсанты шли в Ульяновск………………………………… 79

Люди в белых халатах……………………………………………… 83

Город в шинели………………………………………………………. 90

Парад………………………………………………………………………… 94

Ополчение………………………………………………………………… 98

Граждане! Воздушная тревога! ……………………………… 100

Бункер для Сталина? ……………………………………………… 107

В тесноте, да не в обиде…………………………………………… 109

Ты сейчас далеко, далеко… ……………………………………. 118

Похвальное слово о военной цензуре………………………125

Фабрика «КИМ» и другие………………………………………… 130

Володарка…………………………………………………………………135

Десять лет за опоздание…………………………………………. 141

«Прогулял, потому что нет одежды и обуви»………… 144

Дело «вредителей»…………………………………………………. 150

Завод имени Сталина……………………………………………… 152

Кадры решают все…………………………………………………… 156

Дело о молотке………………………………………………………… 162

Жизнь – на карту………………………………………………………167

Пища для ума и не только………………………………………. 181

НКВД – затянуть пояса! ……………………………………………184

Земля – кормилица…………………………………………………. 191

От работы кони дохли………………………………………………198

Тагайский оборонительный рубеж………………………… 202

Рокада……………………………………………………………………… 210

Кто – воюет, а кто – ворует……………………………………… 213

Нефть в обмен на продовольствие…………………………. 215

«Каждый коммунист должен быть чекистом»………. 218

В застенках НКВД…………………………………………………… 220

Сидели два товарища……………………………………………… 220

Ульяновская область……………………………………………… 223

Погоны……………………………………………………………………. 231

Новое печатное слово……………………………………………… 234

Громкое эхо Сталинграда…………………………………………238

Чем можем, тем поможем………………………………………… 243

О хлебе… ………………………………………………………………… 246

…И зрелищах…………………………………………………………… 249

Чтобы тело и душа были молоды… …………………………253

Жить стало лучше? Жить стало веселее? ……………… 256

На милицейском «фронте» – бои местного значения……………………………………………………..……………… 259

«Бесы» из собеса……………………………………………………… 261

По звериному следу………………………………………………… 265

Налет на Пролетарском спуске………………………………. 267

Убили меня, Дима…………………………………………………… 268

След………………………………………………………………………… 270

Убийство в Панской Слободе……………………………………271

Гастролеры……………………………………………………………… 273

Охотники за сундуками…………………………………………… 274

«Татарка»………………………………………………………………… 275

В лесу не фронтовом………………………………………………. 276

Лесные «братья»……………………………………………………… 277

Задонский…………………………………………………………………279

Михайлычев……………………………………………………………. 280

Про беглых знало все село……………………………………… 282

Последний бой………………………………………………………… 283

Банда Нестерова……………………………………………………… 286

Бандит‐орденононсец………………………………………………287

Мелекесская «гастроль»…………………………………………. 289

За хлебом – с вилами………………………………………………. 292

Лампочка – за ударный труд…………………………………… 300

С мыслями о будущем……………………………………………… 301

Предпоследний год войны……………………………………… 303

Чистота – залог Победы………………………………………….. 307

«Кто сказал, что надо бросить песни на войне?»…… 311

Чтобы шли, как по маслу………………………………………… 312

Место, не столь отдаленное……………………………………. 314

Пожар……………………………………………………………………… 315

Подготовка……………………………………………………………… 317

Убийство…………………………………………………………………. 318

Приговор………………………………………………………………… 318

«Черные валеты»………………………………………………………319

Чего и сколько………………………………………………………… 322

Про «три колоска»…………………………………………………… 323

Расстрел за прогул, и «десятка» за опоздание………… 330

Последнее дело лейтенанта Миридонова……………… 333

Дети войны……………………………………………………………… 342

В войну взрослели рано……………………………………………343

«Наша крыша –небо голубое»………………………………… 347

Казенный дом…………………………………………………………. 353

«Сопливые острожники»………………………………………… 359

Колонисты……………………………………………………………… 365

Пленники или изменники? ……………………………………. 370

Эпилог…………………………………………………………………………… 376

ИСТОЧНИК ФОТО