«1918. Симбирскъ», книжная серия «Симбирские тайны». В. Миронов. Часть 7. Под властью КОМУЧа. Глава 9 / 24 Июля 1918 / История Ульяновска / Годы и люди

Тем временем дела на фронте шли успешно для КОМУЧа – его войска при поддержке чехословаков теснили неприятеля по всем направлениям, продвигаясь в том числе и в сторону Инзы, где, напомним, находился штаб Первой Революционной армии под командованием Тухачевского. В ночь с 24 на 25 июля отряд чехов под командованием прапорщика Плесского разрушил пути за станцией Глотовка, вынудив находившийся там советский эшелон отступить к Инзе. В бою был захвачен пулемёт. Другой отряд – полковника Каплера – взял станцию Выры, оттеснив красных к станции Чуфарово (Возрождение. 1918. № 6. 30 июля). Правда, 2 августа по городу поползли тревожные слухи о будто бы начавшемся контрнаступлении десятитысячной красной армии на Симбирск и о взятии ею села Мостовая (Возрождение. 1918. № 13. 7 августа). Поводом для них послужили события в Тагае, который, напомним, с самого начала был настроен антисоветски. Ещё с весны 1918 года туда приходилось высылать отряды для подавления кулацких выступлений. Неудивительно, что после падения советской власти тагайцы обратились к представителям КОМУЧа с просьбой о помощи и получили в качестве таковой 150 винтовок и 7 тыс. патронов для организации самообороны.

1 августа в 4 часа утра из Копышовки явились парламентёры с предложением сдать оружие, так как к Тагаю движется армия красных в 3 тыс. человек. Тагайцы сдаваться отказались и приготовились к обороне. В 5 утра село стали обстреливать из двух орудий – со стороны Копышовки и из леса со стороны села Аксаково. Били шрапнелью в течение часа, после чего с юга под прикрытием огня шести пулемётов вперед пошли густые цепи красных. Село отбивалось до 9 утра, но благодаря численному перевесу противника (800 человек) и превосходству в вооружении оборонявшиеся вынуждены были отступить в лес, поскольку дорога на Симбирск был перерезана красной конницей.

Войдя в Тагай и не найдя руководителей сопротивления, красные расстреляли стариков: Ивана Григорьевича Крайнова, Константина и Николая Фёдоровичей Чичаниных, учителя Ивана Андреевича Юдина и двух молодых людей – Ивана Андреевича Бажанова и Петра Ивановича Стаканова. А затем вывезли 200 возов одежды в Копышовку, где находился их штаб (Возрождение. 1918. № 21. 16 августа).

На следующий день о случившемся стало известно в Симбирске. Чтобы погасить начинавшуюся панику, коменданту города поручику Мезенцеву пришлось опубликовать специальное обращение к горожанам. В нём говорилось, что «разбитыя шайки красной армии неожиданно напали на с. Тагай, разграбили его и заняли с. Тетюшское».

Однако дальнейшее их наступление в сторону Симбирска остановилось, и беспокоиться симбирянам не стоит, поскольку командованием принимаются все необходимые меры по охране города, – уверяла газета. – Так что городу никакая опасность не грозит, гражданам

надо сохранять полное спокойствие, не поддаваться панике и не распространять провокационных слухов. Всех же, кто продолжит это делать, гражданской охране и чинам милиции надлежало задерживать и препровождать в комендантское управление для привлечения к ответственности по закону военного времени (Возрождение. 1918. № 13. 7 августа).

Однако лучше всяких обращений обывателя успокаивали сводки с фронтов, извещавшие о новых и новых победах. Так, 3 августа вечером чехи и Народная Армия взяли Тетюши и Спасский Затон. В последнем захвачено несколько пароходов (Возрождение. 1918. № 13. 7 августа).

Крупное село Тетюши лежит на берегу Волги километров на 120 выше Симбирска. Именно сюда шли пароходы с отступавшими красными войсками, по мере выгрузки занимавшими оборону фронтом на запад, в сторону Буинска, оставляя Волгу у себя в тылу. Но именно с реки рано утром 3 августа и последовал удар: в течение часа берег обрабатывала огнём артиллерия с подошедших комучевских пароходов. Не выдержав натиска, красные войска погрузились на свои суда и отошли вверх по реке в сторону Казани, преследуемые частями Народной Армии (Возрождение. 1918. № 13. 7 августа). На этом фоне по Симбирску поползли слухи уже иного толка, о якобы гибели Михаила Гимова, Александра Швера и других руководителей симбирских большевиков. Но и они оказались ложными (Возрождение. 1918. № 26. 23 августа).

4 августа Народная Армия захватила деревни Юшанка и Кадыковка, что к западу от Симбирска (Возрождение. 1918. № 13. 7 августа). К утру 6 числа на этом направлении были замечены лишь небольшие группы красных, передвигавшихся по линии Юшанск–Кадыковка–Майна. На станции Чуфарово белогвардейские аэропланы бомбили эшелоны красных, шедшие на Инзу и обратно. На остальных участках фронта в течение всего дня шла редкая перестрелка (Возрождение. 1918. № 13. 7 августа).

Красный отряд, пытавшийся контратаковать севернее села Тетюшского, встречным ударом частей Народной Армии был отброшен далеко за село. У станции Охотничья Московско-Казанской железной дороги бронированный поезд «Орлик I» удачным огнём своих орудий отогнал поезд красных на 5 вёрст к западу от станции (Возрождение. 1918. № 14. 8 августа). Ну и, конечно, главная на тот момент победа была одержана в ночь на 7 августа, когда чехословаки и Народная Армия взяли Казань (Возрождение. 1918. № 23. 18 августа). Однако, несмотря на её падение, советские войска не были деморализованы. Напротив, они лишь усилили натиск и в период с 11 по 13 августа предприняли первое наступление на Симбирск (1918 год на родине Ленина. С. 320).

В течение нескольких дней на подступах к городу шли ожесточённые бои. С 6 часов вечера 9 августа Симбирск и симбирский район военных действий, были объявлены на военном положении (Возрождение. 1918. № 16. 10 августа).

12 августа в районе Московского тракта у деревни Отрада красным удалось прорвать фронт и занять Кротовку. Однако удержать её они не смогли. В ходе наступления по линии железной дороги в районе деревень Анненково и Грязнухи в результате многократных атак войска Тухачевского заняли Анненково. Но к вечеру были выбиты и оттуда. Атаковали боевые порядки Народной Армии и южнее, вдоль Сызранского тракта, где красным удалось дойти до Ключищ. И здесь атака была отбита.

На следующий день, 13 августа, началось успешное контрнаступление белых вдоль Московского тракта в сторону Охотничьей. 14 августа оно продолжилось на участке Уржумское–Юшанское. Здесь под удар Самарского отряда попал и был разбит 1-й советский Курский полк. Самарцы захватили его штаб, артиллерийский парк и обоз. А чехословацкие войска и части Народной Армии продолжили развивать успех. К вечеру следующего дня они отбыли контратаку на деревню Отраду, отбросив красных на исходные позиции и захватив 6 пулемётов. В этом бою погиб командир сводной советской бригады и 3-го советского московского полка Азарх (Возрождение. 1918. № 23. 18 августа). В конце концов, масштабное наступление советских войск на Симбирск захлебнулось. Однако радость победы омрачал всё более и более отчётливый запах смерти, исходивший от многочисленных гробов, которые каждый день привозили с фронта.

И если первых бойцов, погибших при штурме Симбирска ещё 22 июля, хоронили едва ли не всем городом, торжественно под звуки оркестра с отпеванием в кафедральном соборе (Возрождение. 1918. № 6. 30 июля), то последующие жертвы провожали в основном лишь родные и близкие.

А потери росли. От смертельного ранения, полученного в бою под Кадыковкой, скончался командир 2-ой роты 2-го самарского полка Борис Александрович Куплетский. Там же были убиты его однополчане – добровольцы Владимир Николаевич Назаров, Николай Вихирев (Возрождение. 1918. № 6. 30 июля), а также Алексей Попов и доброволец нестроевой роты 1-го чешского стрелкового Яна Гуса полка А. Шток (Возрождение. 1918. № 14. 8 августа). В боях под селом Тетюшское симбирского уезда 8 августа пали смертью храбрых офицеры третьей инструкторской офицерской роты Василий Иванов, Алексей Игнатович, Адольф Рудемет, Константин Максимов-Булдаковский, Константин Егоров и Михаил Богатов. В тех же боях

пропали без вести Петр Шишкин и Иван Зотов (Возрождение. 1918. № 17. 11 августа). Отпевали погибших в Кафедральном соборе архиерейским служением и хоронили на городском кладбище (Возрождение. 1918. № 13. 7 августа). Однако погибших становилось так много, что их порой не успевали предавать земле. 1 августа военный комендант города поручик Мезенцев вынужден был обратиться в городскую управу с просьбой о срочных мерах по принятию, хранению и погребению тел, доставляемых в Симбирск с фронта. «В настоящее время, – писал он, – все трупы доставляются в усыпальницу Симбирской Губернской Земской больницы, которая совершенно не рассчитана на большое количество трупов ни по своим размерам, ни по обслуживающему ея персоналу.

Трупы доставляют сильно разложившимися, остаются некоторое время не погребенными и распространяют сильное зловоние по больнице.

Вместе с этим необходимо иметь в виду еще и то обстоятельство, что в ту же усыпальницу помещаются и трупы умерших от холеры. Благодаря крайней тесноте помещения, трупы холерных и убитых лежат вместе, а между тем усыпальница является местом паломничества горожан, т. к. узнавая о доставлении убитых, жители города устремляются в усыпальницу для опознования близких.

Нежелательность и опасность создавшегося положения очевидна сама собой» (ГАУО. Ф. Р-634. Оп. 1. Д. 16г. Л. 230), – с прискорбием и тревогой констатировал комендант.

Беспокоился поручик не зря – только с 7 по 27 июля в Симбирске заболело холерой 15 человек. Умерло 6, выздоровел 1. Общее же число больных приближалось к полусотне. Из них выздоровели 12 и умерли 13 горожан (Возрождение. 1918. № 7. 31 июля). И это был, как сейчас говорят, ещё один фактор нестабильности.

Не вносил успокоения в души обывателей и изданный 22 августа приказ Временного губернского уполномоченного КОМУЧа Морейского, которым в связи с военным положением в городе всем гражданам обоего пола предписывалось во всякое время иметь при себе удостоверения личности, выданные в милиции или в учреждениях, где они работают (Возрождение. 1918. № 25. 22 августа).