Большую часть своей жизни И.А. Гончаров прожил в Литейной части Санкт-Петербурга. В середине XIX века Литейная часть была признана самой чистой и благоустроенной, а также самой благополучной с точки зрения общественного спокойствия.

Говорили, что по красоте своих каменных домов она уступает только Невско­му проспекту. Литейный был также известен своими книжными магазинами, которых здесь открывалось множество. Все книжные новинки впервые появлялись именно в лавках Литейного проспекта, на кото­рый съезжалась вся читающая публика города. Петербуржцы даже прозвали Литейный проспект улицей интелли­генции.

Известно несколько петербургских адресов писателя. Приехав в 1835 году в Петербург из Симбирска, И.А. Гон­чаров снял квартиру в доходном доме Шамшева на Литейном проспекте, 52. Именно в этой квартире он прожил до своего отправления в плавание на фре­гате «Паллада» в 1852 году. В очерках путешествия мы читаем: «Отъезд от­кладывался на сутки, и я возвращался ещё провести день там, где провёл лет семнадцать, и где наскучило жить». В письме своим друзьям Е.П. и Н.А. Майковым из Портсмута 20 но­ября (2 декабря) 1852 года Гончаров пишет об этой квартире так: «Вы пом­ните, я никогда не заботился о своей квартире, как убрать её заботливо для постоянного житья-бытья; она всегда была противна мне, как номер тракти­ра, я бежал греться у чужой печки и самовара (высоким словом – у чужого очага), преимущественно у вашего».

Вернувшись из плавания в февра­ле 1855 года, Гончаров снял квартиру, адрес которой нам неизвестен. В одном из писем Иван Александрович называ­ет её – «дрянная квартира».

С этой квартирой он, может быть, и не расстался бы, если бы не звание цензора, отсюда частые визиты редак­торов и авторов. Всё это вынуждало его сменить квартиру на новую, более про­сторную. Иван Александрович сообщает Е.В. Толстой в письме от 1 декабря 1855 года: «…На днях один министр, на вечере у себя, сделал мне предложение занять место у него, где жалованья мно­го, больше даже, нежели сколько мне нужно, а дела ещё больше, нежели жа­лованья. Однако ж я принял, и в январе это должно состояться. Ужас берёт меня, когда подумаю, что надо искать другую квартиру, больше, покупать мебель и переезжать, потому что должность эта требует немного другого образа жиз­ни и побольше презентабельности… А жаль мне своей дрянной квартиры – по многим причинам».

И.А. Гончаров поселился в доме Ко­жевникова на Невском проспекте, 51. 20 апреля 1856 года он пишет сестре А.А. Кирмаловой в Симбирскую губер­нию: «Теперь пиши ко мне: в Санкт-Петербург, на Невском проспекте, близ Биржи, в доме Кожевникова». На этот раз Иван Александрович позаботился и об обстановке квартиры. 5 мая 1856 года он сообщал Д.В. Григоровичу, что покупает шкаф от Давыдова «вместе со всею мебелью, которую я покупаю у Некрасова при отъезде за границу». Но по каким-то причинам в этой квар­тире Гончаров прожил недолго, не больше года.

В конце 1856 или в начале 1857 года он переезжает в квартиру на ул. Мо­ховой, 3, в дом, который принадлежал чиновнику Министерства иностран­ных дел, тайному советнику Михаилу Михайловичу Устинову (1800–1871). Дом находился в I квартале Литейной части Петербурга. Точная дата переезда неизвестна, но в письме М.Н. Каткову от 21 апреля 1857 года Гончаров пи­шет: «Живу я всё там же, т. е. на Мо­ховой улице, близ Сергиевской, в доме Устинова». Из этих строк ясно, что жи­вёт Иван Александрович на Моховой уже какое-то время. Это будет послед­ний петербургский адрес Гончарова. В этой квартире он проживёт почти 35 лет, до своей кончины 15(27) сентября 1891 года. Наверное, ему нравилось и расположение дома недалеко от Лет­него сада, где Гончаров любил гулять, устраивала и квартира.

Дом на Моховой имеет свою при­мечательную историю.

Здание не раз перестраивалось и за всё время своего существования сменило немало вла­дельцев. Двухэтажный каменный дом был выстроен при владении этой зем­лёй М.Б. Манучаровым в 1780-х го­дах. Нижний этаж занимали комнаты прислуги и винный погреб, верхний этаж – жилые покои хозяина. Во дво­ре располагались служебные построй­ки и сад. Далее домом владел сенатор И.Г. Резанов. Его сын в 1788 году про­дал участок вдове генерала С.М. Чер­ноевича Елизавете Аристарховне, чья дочь вышла замуж за писателя и дипло­мата И.М. Муравьёва-Апостола. Трое их сыновей впоследствии стали дека­бристами. В 1830-х годах дом был над­строен третьим этажом.

В начале 1850-х годов дом приобрёл тайный советник М.М. Устинов. Здание перестраивалось в 1851 и 1855 годах архитектором Г.А. Боссе.

И.А. Гончаров поселился в этом доме в квартире из трёх небольших комнат на первом этаже, её окна выхо­дили в парадный двор. Двор был весь­ма ухожен, имел цветник и зелёные на­саждения – деревья и кустарники. Во дворе дома архитектором А.Х. Пелем была сооружена беседка для отдыха. В одном из писем Гончаров писал о том, как у него «зеленеет двор, как си­рень буквально лезет в окна, как дикий виноград гирляндами заслоняет солнце от окон». Наверное, поэтому бывавшие в квартире Гончарова называли её мало­уютной и темноватой.

Интересно свидетельство внучатого племянника И.А. Гончарова Михаила Викторовича Кирмалова, относящееся к началу 1870-х годов: «Помню хорошо расположение комнат в его квартире (старой, до переделки) в доме Устино­ва на Моховой. Комнаты небольшие. В кабинете перед столом у окна стоя­ла высокая подставка деревянная, вро­де складного стула с натянутой сверху материей, на которой постоянно лежа­ла книга: большого формата издание басен Крылова, причём иллюстрации к басням были не в звериных, а в че­ловеческих лицах. <…>. Иван Алек­сандрович иногда читал нам басни и показывал «картинки», иногда дарил нам безделушки; так, я получил от него перочинный ножичек-брелок и трость из его большой коллекции тростей, со­бранной со всех стран земного шара. Коллекция эта в виде объёмистой пачки покоилась на двух кронштейнах над его кроватью».

В 1871 году М.М. Устинов скончал­ся, и дом перешёл к его сыну, Михаи­лу Михайловичу Устинову-младшему (?–1878), с которым И.А. Гончаров так­же был хорошо знаком.

Племянник писателя Александр Николаевич Гончаров вспоминал: «Последние тридцать лет Иван Алек­сандрович жил на Моховой, в доме Устинова. За квартиру он платил чуть ли не 25–30 руб. в месяц, хотя она сто­ила не менее 100 руб. Он говорил, что М.М. Устинов не желал брать с него бо­лее того, что назначил его отец».

В 1875–1876 годах по инициативе М.М. Устинова-младшего дом вновь перестраивался. По проекту В.А. Шре­тера был изменён фасад здания, он был богато оформлен в стиле второ­го барокко. В связи с этой переделкой дома сохранилось письмо Гончарова от 15 сентября 1876 года его петербургско­му приятелю Н.Н. Теплову, в котором Иван Александрович просит разреше­ния посетить его вместе с домовла­дельцем М.М. Устиновым. Отставной горный инженер Николай Николаевич Теплов, несколько лет бывший дирек­тором Луганского литейного завода, в 1864 году приобрёл особняк на Ан­глийской набережной. В 1870 году для Теплова архитектор Мижуев перестро­ил дом в стиле модной тогда эклекти­ки. Дом был украшен лепниной, все­возможными панно, внутри появились ажурные перила, мраморные камины, лепка на стенах и потолке. И.А. Гонча­ров приезжал с М.М. Устиновым для осмотра работ по ремонту пола и потол­ков в доме Теплова. Именно в результа­те перестройки 1876 года дом Устинова приобрёл тот внешний, а, возможно, и внутренний вид, который сохранился до наших дней.

Из письма близкого друга И.А. Гон­чарова А.Ф. Кони известно о пере­делке квартиры писателя в 1883 году. А.Ф. Кони и И.А. Гончаров вместе с се­мьёй Трейгут (семья слуги Гончарова К.-Л. Трейгута, после смерти которого он взял на себя заботы о его детях. – И.С.) проводили лето на Рижском взмо­рье в Дуббельне (ныне – Дубулты). 6 июля А.Ф. Кони сообщает в письме Л.И. Стасюлевич: «Его городской хозя­ин вздумал переделывать его квартиру и строит в ней коридор – и он здесь чрез­вычайно разволновался и даже решил­ся откомандировать в Петербург свою Александру Ивановну (А.И. Трейгут – экономка И.А. Гончарова) – чтобы, – на месте, отстаивать унылую неприкос­новенность обитаемых им пещер».

Дело в том, что внутренняя плани­ровка доходных домов до середины XIX века была преимущественно ан­филадной, но потом стала заменять­ся на коридорный принцип: коридор или разделял квартиру по середине (по сторонам располагались два ряда комнат), или располагался по одной стороне квартиры, тогда двери во все комнаты оказывались в одной из его стен. Вот такого рода перепланиров­ку произвёл домовладелец в квартире И.А. Гончарова.

Михаил Викторович Кирмалов вспоминал: «В последний раз я ви­дел Ивана Александровича в декабре 1887 года. Он встретил меня на ули­це и, узнав, что я еду в провинцию на службу, позвал к себе проститься. <…> Я нашёл Ивана Александрови­ча в маленькой темноватой гостиной (квартира прежняя была расширена), в кресле. Он казался очень постаревшим и ослабевшим».

О том, как выглядел кабинет Гон­чарова, рассказал в воспоминаниях Виктор Иванович Бибиков:

«Неболь­шая комната, посередине которой сто­ит обыкновенный письменный стол на двух шкафиках. Перед столом два крес­ла: одно с вогнутой спинкой соломен­ного плетения, для письменной работы, другое, возле, сбоку, кожаное, вольте­ровское, для чтения. У стены книжный шкаф и мягкий диван. На письменном столе обращают на себя внимание часы с бронзовой фигурой молодой девушки, Марфиньки из «Обрыва». Эти часы – юбилейный подарок, поднесённый Ивану Александровичу от редакторов изданий, в которых он сотрудничал. На стенах висят картины: сцены и лица из его романов».

В этой квартире у Гончарова бывали немногочисленные друзья, а также из­вестные писатели и поэты, актёры, ху­дожники. В этой квартире он работал над своими знаменитыми романами «Обломов» и «Обрыв», очерками и ста­тьями последних лет, воспоминаниями.

Дом сохранился в Санкт-Петербурге по тому же адресу – Моховая, 3. В 1893 году на фасаде здания была укре­плена памятная доска, выполненная по проекту Н.Л. Бенуа, с текстом: «В этом доме жил 30 лет и скончался 15-го сен­тября 1891 года Иван Александрович Гончаров».

Ирина Смирнова, заведующая ИМЦМ И.А. Гончарова

«Мономах», №3(99), 2017 г.