Уже много лет, как самый центр нашего города, улицу Ленина, бывшую Московскую, украшает выразительная «заброшка». Некогда для благообразия её фасад был затянут баннером, но за годы баннер пообтрепался до неприличного состояния, и прикрываемый им объект теперь нередко именуют «зданием под тряпкой».
А ведь у объекта культурного наследия, которым дом за № 138 по улице Ленина является с 1990 года, есть собственное, куда как более благозвучное название: «Здание склада-магазина земледельческих орудий купцов Юргенсов, типографии А. П. Балакирщикова».
Магазин-склад сельскохозяйственных орудий Юргенсов. Видны рассталвкенные перед зданием в качестве рекламы образцы плугов. Начало XX века:
Здание возводилось с учётом традиций популярной на рубеже XIX – XX столетий «промышленной готики». Неоготика, как ещё называют её, вдохновлялась не ностальгией по прошлому – это была демонстрация технических возможностей настоящего! В мрачном Средневековье готические дворцы и храмы строились столетиями – а «новая готика» справлялась за годы и месяцы! Склад-магазин был построен в 1894–1895 годах. Именно здесь, как приходилось слышать, было первое или одно из первых мест в дореволюционном Симбирске, где торговали автомобилями!
А ещё рядом с этим зданием был установлен первый в истории Симбирска электрический уличный фонарь! Поглазеть на невидаль приходили толпы горожан. Фонарём Симбирск был обязан новому владельцу бывшего склада-магазина, потомственному почетному гражданину, купцу Алексею Павловичу Балакирщикову (1871 – 1916), который приобрёл здание вкупе с соседним Домом Гончарова в 1911 году за рекордную для тех времён сумму в 150 тысяч рублей, а в 1912-м расположил в нём принадлежавшую ему же частную типографию.
Здание бывшей типографии Балакирщикова в 1980-е годы:
Балакирщиковы занимались торговлей в Симбирске от самых времён его основания, но особенно род расцвёл во второй половине XIX века. Отец Алексея Павловича, Павел Степанович Балакирщиков (1837 – 1899) был избран в 1897 году Симбирским городским головой. Несмотря даже на скоропостижную смерть, из-за которой он выслужил всего-то половину четырёхлетнего срока, остался одним из самых известных градских начальников в истории. Как же, при нём в Симбирск пришла железная дорога, при нём город впервые справил свой юбилей, 250-летие со дня основания в 1648 году.
Алексей Павлович явил себя наследником рачительным, богатство, полученное от отца, он сохранил и преумножил. Но Балакирщиков-сын был человеком с «идеями», и «идеи» эти не вполне укладывались в голову законопослушного обывателя.
Задумываться над жизнью Алексей Балакирщиков, надо полагать, начал рано. Но выкристаллизоваться то, что занимало его, в полноте смогло в 1903 году, когда 32-летний купец Балакирщиков проходил военные сборы, на которых познакомился с сосланным в Симбирск из Санкт-Петербурга за участие в социал-демократическом движении 22-летним студентом Юрием Александровичем Кролюницким (1881 – 1918). Хватка, деньги и жизненный опыт провинциала склонились перед убеждённостью столичного жителя, ради идей похоронившего карьеру и оказавшегося на волжских берегах вместо берегов невских.
А. П. Балакирщиков и Ю. А. Кролюницкий. Фото Горбунова:
В своём увлечении революцией Балакирщиков был не одинок. Масса купцов, «хозяев жизни», прямо и косвенно поддерживали революционеров, и тому было прямое объяснение. В условиях Российской империи, сословного государства, где главным правящим классом было дряхлевшее дворянство, стремительно богатевшее купечество было фактически бесправно.
Свои политические амбиции купцы могли реализовывать только в органах местного самоуправления, например, заседая в городских думах, но и там их инициативность была полностью связана и подчинена губернаторам – любое действие думы, даже в уездном городе, закреплялось соответствующим обязательным постановлением губернатора. А если губернатор занят – или отношения не клеятся?..
Купцы желали перемен, кто искренне, а кто посылая сигналы власть предержащим, чтобы они менялись, соответствуя новым экономическим и социальным реалиям.
В общем, пропаганда, агитация и вооружённое восстание масс, как учил великий Ленин!..
Балакирщиков с сыном и большевиком Кролюницким:
Дело помощи революции Алексей Павлович обставил по-купечески. Юрий Кролюницкий заселился в одноэтажный краснокирпичный флигель семейной усадьбы Балакирщикова на окраинной в те времена Новоказанской (Гагарина) улице. От обширной усадьбы, некогда занимавшей целый квартал, уцелел единственный этот дом, который ныне венчает табличка: «Дом, где на квартире одного из организаторов Симбирской группы РСДРП Кролюницкого Юрия Александровича в 1904 – 1906 годах проходили совещания руководящего ядра Симбирской группы РСДРП, печатались листовки и изготовлялась взрывчатка».
Информационная таблица на флигеле Балакирщикова:
Про хозяина – ни слова. А ведь это Алексей Павлович прикупил другу печатный станок. А чтобы шум станка не смущал подозрительных прохожих, в доме появился граммофон, оперными ариями в исполнении знаменитого баса Федора Шаляпина, глушивший грохот механизма, и тоже на счёт Балакирщикова.
Сложно сказать, как там было со взрывчаткой, но после того, как от взрыва революционной бомбы 21 сентября 1906 года погиб Симбирский губернатор Константин Старынкевич, во флигель на Новоказанской улицы нагрянули полиция и жандармы. Им нужен был, разумеется, Кролюницкий, но Юрий Александрович, благодаря Алексею Павловичу, оставил царских сатрапов с носом. С подложным заграничным паспортом и необходимой суммой денег он покинул Симбирск, чтобы натурализоваться в Париже!..
Флигель на усадьбе Алексея Балакирщикова, в котором жил его друг Юрий Кролюницкий. Декабрь 2021 года:
Балакирщиков был явно предупреждён об обыске. Если взрывчатка и была, то и следов её во флигеле не было, а на вопросы о печатном станке, купец объяснил, что желает открыть типографию и приобретает для неё оборудование.
7 октября 1906 года он действительно подал соответствующее прошение в канцелярию Симбирского губернатора и – чудо! – через день получил разрешение на открытие заведения. И это среди «кипиша», вызванного убий ством Старынкевича! В спокойные времена прочие смертные ожидали такого разрешения от двух недель до трёх-четырёх месяцев! «Власть имущие» не отказывали в возможностях «дающим» – подводил итог политическим коллизиям Алексея Павловича ульяновский краевед Александр Блохинцев.
В апреле 1907 года Буинский уездный исправник рапортовал Симбирскому губернатору об «усиленной преступной агитации», которую проводит среди населения деревни Вожжи Буинского уезда проживающий здесь на даче симбирский купец Алексей Павлович Балакирщиков. Купец прямо призывал мужиков «к социальной революции и свержению царизма». Факт был зафиксирован, но последствий для Балакирщикова, опять-таки, не имел.
Первая русская революция 1905–1907 годов отгремела. Алексей Павлович продолжал помогать революционерам и мутить симбирское «болото», теперь уже на легальных основаниях, заседая депутатом-гласным в городской думе. На принадлежавшем городу, открытом ещё в 1874 году кладбище дума на свой счёт, наконец-то, решила построить необходимый кладбищенский храм. Под храмом собирались устроить катакомбу, подземелье для перезахоронения костных останков – а платить священникам, служащим в храме, ровно половину существующего годового жалованья в 330 рублей; идеи так и остались только идеями.
В подземелье Воскресенского храма:
Купец Балакирщиков стал первым старостой вновь отстроенной Воскресенской кладбищенской церкви. Симбирский губернатор Александр Ключарев не рискнул прийти на освящение храма весной 1911 года. А в 1912 году стараниями старосты Балакирщикова и настоятеля отца Иоанна Апраксина при храме открылось первое в городе церковное общество трезвости! Место неожиданное, и формально храм, не имевший прихода, не имел права на подобную инициативу, но Балакирщиков нашёл аргументы: мол, рядом с кладбищем сформировались жилые слободы Бутырки и Куликовка. Городские окраины, населённые «пролетарским элементом», особенно насущно требовали подобной душепастырской работы.
«Отец верил в революцию и считал её неизбежной. Однако он имел типографию, две мельницы и крупное хлебное дело. Мама, предвидя революцию, хотела, чтобы отец ликвидировал свои предприятия и перешёл на государственную службу, но он говорил, что сделать этого не может, так как должен побольше людей обеспечить работой» – писала в период «развитого социализма» об Алексее Павловиче дочь Тамара. Всего в его семье выросло пятеро детей.
Алексей Балакирщиков (в центре второго ряда) среди роботников своей типографии:
Да, купец Балакирщиков, по-своему, любил простой народ, но был к этому народу требователен. Летом 1914 года симбирские жандармы «конфиденциально» анализировали условия работы типографии Балакирщикова – той самой, начало которой дал «революционный» печатный станок: «Причиною недовольства рабочих в типографии купца Балакирщикова является строгое отношение к рабочим администрации; в типографии рабочим не разрешается ни выходить из помещений, ни отвлекаться посторонним делом от работы. Управляющий типографии Сигов все время понуждает рабочих к более быстрой работе.
Рабочий день в типографии Балакирщикова в течение круглого года – девять часов в сутки. В другой же типографии Симбирска, принадлежащей купцу Токареву, рабочие чувствуют себя более свободно, в виду снисходительного к ним отношения администрации, кроме того, в этой типографии в летнее время рабочие работают только восемь часов в сутки».
Летом 1914 года случилась Первая мировая война, окончившаяся для России революциями 1917 года, но в самом начале войны никто не думал о том. Патриотический порыв овладел россиянами, консерваторами и революционерами. Из парижского далека рвался на «Вторую Отечественную», как именовала её правительственная пропаганда, войну Юрий Кролюницкий, его не пустили, и он сражался с германцами в рядах знаменитого французского Иностранного легиона.
А Алексей Павлович в чине капитана отправился в Персию сражаться против союзных Германии турок. Там Симбирского купца в августе 1916 года настигла неумолимая Судьба. 45-летний капитан Балакирщиков скончался, как принято считать, от брюшного тифа: ему занедужилось, казалось, боль пройдёт, но становилось хуже, а когда Алексей Павлович, наконец, пришёл в лазарет, выяснилось, что было поздно… В запаянном гробу Алексей Павлович вернулся в Симбирск – и упокоился в подземелье Воскресенской кладбищенской церкви. Камень над гробом поставить не успели: вначале ждали, пока усядется земля, а потом грянула революция.
Воскресенская церковь, первым старостой которой был Алексей Балакирщиков и в подземелье которой он похоронен:
Типография Балакирщикова была национализирована, и в ней печатались советские газеты. Но всё-таки жизнь была милосердна к Алексею Павловичу: ведь, до революции он не дожил!..
Иван СИВОПЛЯС
