Праздничную радугу красок разбрызгивал май, когда я впервые оказалась на родине Гончарова. Весь город был окутан облаками сирени. Она игриво ловила в свои сети влюбленных. Их было много на бульваре – все слушали музыку весны и ждали чуда…

Я подошла к кусту сирени и окунула лицо в душистую кисть. Дурманящий аромат перенес меня в мир Гончарова, к его героям: здесь когда-то Илья Обломов и Ольга Ильинская впервые в жизни почувствовали запах любви. А сегодня я прогуливаюсь с Иваном Гончаровым. Нас то и дело задевают суетливые торговцы.

– Многие стыдятся добрых слов, а если произнесут, рдеют от стыда. – Гончаров кивает головой в сторону невежливого господина. – Зато Обломов жил по совести. Он не мог слушать рассказов о том, как один переменил лошадей или мебель, а тот – женщину…

Я завидую Обломову. Он позволял себе наслаждаться высокими помыслами, быть образцом нравственной чистоты. Разве это возможно ныне?

– В нашем фальшивом мире нет Обломовых, – говорю с раздражением. – Люди заняли два полюса: одни живут в глубоком летаргическом сне, другие – в суете. Время от времени и те и другие пытаются поменять полюс и обрести точку опоры, но не находят.

Кто в юные годы знает, для чего рожден? Не испытав страданий, мы думаем, что жизнь дана для удовольствий, что любовь – это вечный праздник, а главный признак любви – плотская страсть. Когда же страсть уходит, нам кажется, что и любовь ушла…

Герои Гончарова не сгорают от любви и ревности, они чисты и возвышенны, а любовь понимают как жертвенность. Ольга Ильинская пытается разбудить Обломова и подарить ему утраченную жажду жизни, Вера в «Обрыве» приносит в жертву свою чистоту. Обе они находят счастье в браке, в котором нет пагубной страсти.

Истинная любовь иная – уверен Гончаров. Она чиста, как ветка сирени. В каждом своем романе писатель изображает честную, добрую натуру, идеалиста, ищущего правду. Но разве возможна подобная чистота в современном мире, где торжествует теория социального дарвинизма: выживает тот, у кого локти сильнее. Впрочем, и сто лет назад было то же самое.

«Вечная игра дрянных страстишек, – возмущается Гончаров. – Сплетни, пересуды, щелчки друг другу… Все это мертвецы, спящие люди… Скажите мне, счастлив ли румяный и здоровый толстяк, сидящий на пуховой подушке и смотрящий полусонными глазами на людей без всякого к ним участия? Он несчастлив, потому что не любит, не ненавидит, не наслаждается и не мучается… Чтобы жить в полном смысле, надо упражнять свои чувства. Надо потрясать их до самой таинственной глубины, извлекать из них звуки громкие, чтобы вы не могли ни на минуту забыть, что вы живы».

Неожиданно у писателя меняется выражение лица – он движением локтя указывает на молодую влюбленную пару.

Юноша принес в ладонях гроздь сирени и протягивает девушке. Она ловит губами душистые соцветья и жмурится от счастья: возлюбленный подарил ей свою нежность. В этот момент и я чувствую, как все вокруг напитывается любовью: молодая трава, цветущие кусты, ожившие деревья. Нет, мир не лишился Обломовых. Страшно подумать, что будет с нами, если это случится. Тогда и жить незачем – без любви и добра. И Бога в таком мире быть не может…

Новые и новые скважины прорезают кровоточащие земные артерии, стонет мир от цинизма цивилизации, а где-то над дальней провинцией плывут сиреневые облака.

Запах сирени пьянит влюбленных, и по-прежнему Илья Обломов и Ольга Ильинская не могут надышаться ароматом любви.

Ольга Шейпак

«Мономах», №3, 2019 г.