Не обошла стороной мобилизация и милицию. В первые дни войны в армию была призвана четверть личного состава органов внутренних дел города (Шарапов А.И. Краткий исторический очерк подразделений МВД Симбирской‐Ульяновской области. Ульяновск, 2001. С. 67). Например, из взвода наружной службы (аналог современной патрульно‐постовой службы – ППС) на фронт ушло 20 человек. Их заменили люди в возрасте от 45 лет до 51 года, многие из которых никогда не служили ни в милиции, ни в армии. Так что обучать новобранцев премудростям милицейского дела пришлось с нуля в процессе службы (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1979. Л. 115). Так или иначе, но на 1 марта 1942 г. гарнизон ульяновской милиции был укомплектован полностью. Общее число личного состава насчитывало 214 чел. При этом партийная прослойка составляла 63 чел. или 29,4%, а комсомольская – 14, или 6,5% (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1949. Л. 46).

В городском отделе, который возглавлял старший лейтенант милиции Ларионов (других данных о нем нет – В.М.), служило 124 сотрудника, в первом отделении – 19, во втором – 20, в третьем – 24 и в речном – 27 (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1949. Л. 54, 54 об.)

Первое отделение находилось на углу ул. Гончарова и Кузнецова, там, где сейчас жилой дом, на первом этаже которого расположены ЗАГС Ленинского района и магазин «Весна» (Вырин Д.Д. Из истории Ульяновской (Симбирской) милиции. Люди. События. Факты. Ульяновск, 1978. С. 51). Начальником отделения на 1 марта 1942 г. был Костылев. Больше никаких данных о нем пока найти не удалось.

За 8 месяцев войны, на территории обслуживания отделения было зарегистрировано 314 уголовных проявлений. Из них «вскрыто» –237, не вскрытыми остались 77 (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1979. Л. 39).

Второе отделение с 1939 по 1947 гг. возглавлял Дмитрий Васильевич Ермолаев. Родился он в 1909 г. в селе Кера Галицинского района Пензенской области. Русский, член ВКП(б) с 1938 года. Образование низшее. До 1931 г. он жил и работал на селе – занимался сельским хозяйством, был десятником на лесозаготовках и даже заведовал избой‐читальней.

Жизнь резко изменилась после армии. Три года – с 1931 по 1933 – Дмитрий Ермолаев служил в столице, в Московской пролетарской стрелковой дивизии, где стал коман‐ диром отделения 3 стрелкового полка. После демобилизации вчерашний красноармеец вернулся домой и вскоре поступил на службу в Нижне‐Ломовский районный отдел милиции Пензенской области. Затем 2 года учился в куйбышевской областной школе среднего начсостава милиции, по окончании которой работал сначала в областном управлении НКВД, а затем, в 1938 г. был направлен в Ульяновск оперуполномоченным второго отделения городской милиции, которое спустя год и возглавил. Вся дальнейшая служба Дмитрия Васильевича проходила в нашем городе, вплоть до выхода на пенсию по выслуге лет 5 февраля 1958 г. (Архив УМВД по Ульяновской области. Личное дело Ермолаева Д.В.)

Однако, вернемся в военный Ульяновск. За 8 месяцев войны на территории обслуживания второго отделения было зарегистрировано 910 преступлений. При этом 195 из них – карманные кражи, большинство из которых совершено на центральном рынке. Раскрываемость этого вида преступлений на тот момент составляла около половины. А общая раскрываемость превышала 72% (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1979. Л. 39).

Размещалось отделение в двухэтажном здании на ул. Карла Маркса, 14, (напротив завода «Контактор», рядом с центральном рынком; до недавнего времени в нем была областная ГАИ, а теперь – областное управление миграционной службы). Третье отделение находилось в Заволжье (Вырин Д.Д. Из истории (Симбирской) Ульяновской милиции ... С. 51).

С началом войны личный состав всей милиции был переведен на сменный режим работы – по 12 часов. Отпуска всем сотрудникам отменили (Шарапов А.И. Краткий исторический очерк подразделений МВД Симбирской‐Ульяновской области ... С. 67). Рабочий день длился с 10 утра до 17 часов вечера и с 20 до часу ночи (Симбирская‐Ульяновская энциклопедия. Т. 1. Ульяновск, 2000. С. 369). А с августа по распоряжению начальника горотдела НКВД весь личный состав ежедневно работал в вечернее время с 9 до 12 часов (ГАНИУО. Ф. 1506. Оп. 1. Д. 1. Л. 34).

Костяк милицейского коллектива, особенно в уголовном розыске, составляли опытные работники. Такие, как уже упоминавшийся начальник отделения УР Федор Васильевич Кузнецов, к тому времени прослуживший в органах уже 22 года. Столько же отдал службе оперуполномоченный Фома Андреевич Грибов. На год меньше прослужил в милиции старший оперуполномоченный, а затем – начальник второго отделения уголовного розыска Александр Маркович Бородков. В его послужном списке значится участие в раскрытии кражи из дома‐музея В.И. Ленина. Столько же провел на оперативной работе помощник оперуполномоченного Карп Леонтьевич Сафронычев. Чуть меньше двух десятков лет отдала службе Анна Илларионовна Лукьянова. Начальник военно‐учетного стола 2 отделения милиции Наталья Ивановна Евсеева прослужила в органах 15 лет.

Одним из лучших милиционеров гарнизона был признан прослуживший в органах пять лет милиционер взвода наружной службы (ВНС) Федор Петрович Симонов. За 8 месяцев войны он лично задержал 40 воров, 86 беспаспортных, 91 спекулянта, 2 нищих, 20 хулиганов на почве пьянства, 6 беспризорных, 22 нарушителей общественного порядка. Его коллега Иван Ильич Безруков имел на счету 23 задержанных спекулянта, 28 хулиганов на почве пьянства, 16 беспаспортных, 4 нищих, 1 беспризорника и 73 нарушителя общественного порядка. А лучшими физкультурниками гарнизона стали комсомолки: инспектор паспортной группы Лариса Петровна Акимова и Любовь Сергеевна Гришина. А также их старший товарищ – член ВКП(б), оперуполномоченный речного отделения милиции Сергей Александрович Семенов.

Но, к сожалению, служили в ульяновской милиции не только передовики. Например, милиционер взвода наружной службы Иванов в августе 1941 г. во время служебной командировки при возвращении в Ульяновск на пароходе по пьянке из табельного оружия застелил пассажира и ранил ребенка, за что военным трибуналом был приговорен к расстрелу. Такую же меру наказания получил и бывший начальник ВУС‐3 (военно‐учетного стола) милиции, он же секретарь партийной организации Кривошеев. 25 ноября того же года, будучи в состоянии сильного алкогольного опьянения, он потерял два револьвера «Наган». Правда, в тоге его не расстреляли, заменив смертный приговор десятью годами лишения свободы с отправкой на фронт. «Оборотнем в петлицах» оказался помощник оперуполномоченного первого отделения милиции Рожнов, в январе 1942 г. взявший взятку – 2 мешка картошки и 8 кг мяса – и получивший за это 7 лет лишения свободы с отправкой на фронт. А бывший комсомолец Екимов в августе 1941 г. обобрал пьяного, вытащив у того 400 руб. Осужден на 5 лет. Милиционер Филиппов, будучи дежурным, в пьяном виде ударил пьяного гражданина. За что получил 3 года условно и был из органов уволен.

По пьянке погорели еще 8 человек. Четверо из них были уволены и призваны на фронт. А еще трое отделались дисциплинарными взысканиями и арестом.

Всего же за период войны работниками ульяновской милиции было совершено 14 проступков и преступлений. Таким образом, доля нарушителей составила 6,5% от общей численности личного состава (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1949. Л. 55, 55 об., 56).

Значительную помощь в охране общественного порядка сотрудникам правоохранительных органов в те годы оказывали так называемые бригадмильцы – члены общественных организаций – бригад содействия милиции. Они организовывались по инициативе органов и работали под руководством милицейских (районных и городских) управлений (В СССР созданы бригады содействия милиции (БРИГАДМИЛ) //Calend.ru: календарь событий. Режим доступа: http://www.calend.ru/event/6064).

На 1 марта 1942 г. в городских отделениях года насчитывалось 53 бригадмильца. С начала войны, то есть, за восемь месяцев семеро из них отработали в патрульно-постовой службе 520 человеко‐часов. Еще 640 человеко-часов общественные помощники отдежурили при отделениях милиции. Бригадмильцами было задержано 94 хулигана, 2 вора и 3 бездокументных (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1949. Л. 62). Подробнее о работе общественников мы поговорим позже.

Эта помощь была далеко не лишней, потому что с началом войны существенно возросло количество функций, которые приходилось выполнять сотрудникам органов внутренних дел. Уже 24 июня Совет Народных Комиссаров (СНК) СССР принял постановление «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе». В соответствии с ним во всех прифронтовых областях и республиках началось формирование истребительных отрядов, в которые входили, в том числе и сотрудники НКВД. Им же было поручено вооружение и обучение «истребителей». Командный сосав отрядов также комплектовался в основном за счет сотрудников органов милиции (Мулукаев Р.С., Скилягин А.Т. История советской милиции : хронологический справочник. Ленинград, 1976. С. 35). И хотя Ульяновск не был прифронтовым городом, истребительные батальоны, пусть и с некоторым запозданием (к декабрю 1941 г.) сформировали и здесь. Их было три: один, численностью в 200 «штыков» – в правобережье; другой, такого же состава – в Заволжье, третий – железнодорожный численностью в 100 бойцов – на железнодорожной станции Ульяновск‐1.

Военному делу личный состав обучали без отрыва от производства 3 раза в неделю по 3 часа – в понедельник, среду и пятницу. Преподавателями и учебно‐наглядными пособиями «ястребков» обеспечили пехотное и танковое училища (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1891. Л. 195). Удалось ли этим подразделениям поучаствовать в уничтожении вражеских парашютистов и диверсантов, не известно, хотя попытки заброски таких групп в нашу область были. Но об этом чуть позже.

6 июля 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Об ответственности за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения». Борьба с паникерами так же легла на плечи милиции (Мулукаев Р.С., Скилягин А.Т. История советской милиции ... С. 35). Кроме того, на борьбу с ними были мобилизованы и бригадмил, и сторожевая охрана, и дворники (ГАНИУО. Ф. 1506. Оп. 1. Д. 1. Л. 33).

На следующий день – 7 июля – вышла директива НКВД, определявшая задачи милиции на военный период. В документе говорилось: «обстановка в стране требует, чтобы личный состав в любое время, в различной конкретной обстановке был готов к самостоятельному или совместно с подразделениями Красной Армии выполнению боевых действий по ликвидации диверсионных групп, парашютных десантов и регулярных частей противника» (Мулукаев Р.С., Скилягин А.Т. История советской милиции ... С. 35). 20 июля было опубликовано решение Президиума Верховного Совета СССР об очередном объединении НКВД и НКГБ в единый Народный комиссариат внутренних дел. Сделано это было для централизации управления органами государственной и общественной безопасности (Там же).

В связи с этим 12 декабря 1941 г. Ульяновский Горком партии удовлетворил просьбу начальника горотдела НКВД Черемных и ходатайствовал перед Куйбышевским Обком ВКП(б), а также перед заместителем наркома НКВД Меркуловым об увеличении штата отдела на две единицы: заместителя начальника по оперативной работе и старшего

оперуполномоченного ЭКО (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1891. Л. 177) – экономического отдела, занимавшегося борьбой с диверсиями и вредительством в народном хозяйстве, с валютчиками и спекулянтами, преступлениями по должности, а также «чекистским обслуживанием» хозяйственных учреждений.

По состоянию на 11 декабря 1942 г. оперативный аппарат Ульяновского горотдела НКВД был полностью укомплектован и состоял из 16 человек, включая руководство. В том числе 5 человек по линии ЭКО, специально для обслуживания промышленных предприятий (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1945. Л. 205). Это «обслуживание» было преимущественно объектовым, то есть каждый сотрудник имел в оперативном ведении ряд объектов: заводских цехов или целых предприятий, учреждений и т.д. На каждом из них он создавал сеть агентов и осведомителей, с помощью которых выявлял разного рода «антисоветский» и прочий враждебный «элемент», «освещал» и разрабатывал его, выявлял факты вредительства и саботажа, подготовку диверсий и пр. Например, оперуполномоченный Синельников организовал агентурнооперативную сеть в самой крупной строительной организации города – ОСМЧ‐18. А его коллега Вашурков руководил оперативно‐агентурной работой по некоторым объектам завода им. Володарского, имея на связи 60 человек «агентуры и осведомления». Агенты и осведомители НКВД были даже в горвоенкомате и пожарных частях (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1907. Л. 177).

Наряду с ЭКО в составе городского отдела НКВД было оперативно‐чекистское отделение, шестеро сотрудников которого работали по линейному принципу – по линии контрразведки (КР) и по линии антисоветских сектантских, церковных и другого антисоветского «элемента». Были также следственная группа и группа военной цензуры (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1979. Л. 15–20).

О последней подробнее мы поговорим позже. В целом же деятельность горотдела сами его сотрудники оценивали весьма посредственно и говорили об этом со всей большевистской принципиальностью. В качестве основных недостатков отмечались малочисленность агентурного аппарата и слабая работа с ним, отсутствие перспективных агентурных разработок, направленных на быстрейшее изъятие проходящего по ним антисоветского элемента. Сетовали они на неполный охват оперативными учетами подучетного контингента, отсутствие его глубокой разработки – значительное количество подучетного антисоветского элемента по всем линиям и объектам не только не разрабатывалось, но даже не «освещалось». Ни агентурной разработкой, ни путем следствия не вскрывалось глубоко законспирированное антисоветское подполье, а лишь формально подбирались материалы для привлечения арестованных к уголовной ответственности. Большинство арестованных было привлечено за антисоветскую агитацию. Не ликвидировано (не реализовано – В. М.) почти ни одного дела на агентов германской разведки – шпионов и диверсантов. Не разоблачались и не были привлечены к уголовной ответственности участники антисоветских формирований из числа остатков контрреволюционных политических партий и группировок. Не велась борьба с вредителями и дезорганизаторами производства на оборонных объектах. Да и качество оперативного обслуживания оборонных предприятий, особенно таких, как завод имени Володарского, ЗиС и строительства авиационных заводов было, честно говоря, низким (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1979. Л. 15–20).

Для исправления ситуации в августе 1942 г. руководством отдела и ГК ВКП(б) было возбуждено ходатайство перед отделом кадров НКВД СССР о создании в аппарате горотдела оперативных отделений КРО и СПО (секретно-политического отделения, которое боролось с участниками антисоветских партий и групп, церковниками, сектантами, а также националистами, не имевшими связей с зарубежными организациями. Кроме того, СПО оперативно обслуживало учебные заведения, учреждения культуры и т.д.) (Секретно‐политический отдел: словарная статья // Контрразведывательный словарь. Режим доступа: http://counterintelligence.academic.ru/869).

В каждом должно было служить по четыре человека. Специализированные отделения предполагалось создать вместо общего оперчекистского и увеличить экономический на одного оперуполномоченного. Таким образом, в случае удовлетворения ходатайства, Ульяновский ГО НКВД должно было состоять из трех оперативных отделений с общим количеством сотрудников 18, вместе с руководством (ЭКО – 6, КРО – 4, СПО – 4 и следственной группы – 2, вместо существующих 2 отделений и следственной группы) (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1979. л. 39).

Что касается милиции, то среди прочего на нее были возложены обязанности по введению в городе режима 1 категории. В его рамках она выявила, собрала и выслала из города всех судимых, подпадающих под определенные ограничения (ГАНИУО. Ф. 1506. Оп. 1. Д. 16. Л. 8). По милицейским учетам проверялись также все прибывающие эвакуированные и возвращающиеся из заключения. Огромная роль в этой работе принадлежала паспортным столам, работавшим в каждом из отделений. Например, во втором отделении его возглавлял сержант милиции Громов (ГАНИУО. Ф. 1506. Оп. 1. Д. 1. Л. 34). Паспортные столы тесно взаимодействовали со столами военно‐учетными (ВУС), также имевшимися в каждом отделении. Они выполняли все задания горвоенкомата, а также сами выявляли военнообязанных, по тем или иным причинам не взятых на учет. Как правило, это делалось при обмене паспортов и при прописке. Не вставших на военный учет как освобожденных от военной службы по негодности посылали на комиссию, проверявшую истинное состояние здоровья этих людей. По результатам проверки некоторые «освобожденные» отправлялись на фронт (ГАНИУО. Ф. 1506. Оп. 1. Д. 16. Л. 8).

Еще одной задачей, возложенной на милицию, стал контроль за исполнением принятого 20 июня 1941 г. СНК СССР решения о сдаче населением в пятидневный срок на хранение до окончания войны всех имеющихся радиоприемников и других передающих и принимающих радиоустройств. Эта мера объяснялась тем, что в условиях военного времени названные приборы «могут быть использованы вражескими элементами в целях, направленных во вред Советской власти». Пользоваться приемниками разрешалось учреждениям, предприятиям, радиоузлам, клубам, Ленинским уголкам и другим общественным организациям исключительно для коллективного прослушивания радиопередач в строго определенные часы. Сбор и хранение приемников возлагались на подразделения Наркомата Связи (О сдаче населением радиоприемных и радиопередающих устройств. Режим доступа: http://www.rkk‐museum.ru/documents/archives/images/4‐41‐01.pdf). А органы милиции в свою очередь, обязаны были выявлять тех, кто от исполнения этого решения уклонялся, и привлекать таких к уголовной ответственности (ГАНИУО. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1891. Л. 82 об.)

Материал из книги Владимира Миронова «Неизвестная война. Ульяновский «фронт»» из серии «Симбирские тайны». Издание в научно-популярной форме рассказывает о жизни Ульяновска и Ульяновской области в годы Великой Отечественной войны. Особое место в книге уделено работе ульяновской милиции в тот период.

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие

Если завтра война… ……………………………………………………. 5

Вставай, страна огромная…………………………………………… 14

Мобилизация…………………………………………………………… 20

Милицейский фронт………………………………………………. 30

«В Красной Армии штыки, чай, найдутся…»…………… 40

Любимый город мог ли спать спокойно? ………………. 44

Хочешь мира – готовься к войне……………………………… 51

В здоровом теле – здоровый дух…………………………….. 54

Фронтовые подруги………………………………………………… 55

Стирка оборонного значения……………………….………… 57

Путь‐дорожка фронтовая… ……………………………………. 62

Все – для фронта! …………………………………………………… 63

«Складолазы»…………………………………………………………… 68

Во имя отца, и сына, и боевого духа………………………… 70

Глас народа – глас божий? ……………………………………… 73

Диверсанты шли в Ульяновск………………………………… 79

Люди в белых халатах……………………………………………… 83

Город в шинели………………………………………………………. 90

Парад………………………………………………………………………… 94

Ополчение………………………………………………………………… 98

Граждане! Воздушная тревога! ……………………………… 100

Бункер для Сталина? ……………………………………………… 107

В тесноте, да не в обиде…………………………………………… 109

Ты сейчас далеко, далеко… ……………………………………. 118

Похвальное слово о военной цензуре………………………125

Фабрика «КИМ» и другие………………………………………… 130

Володарка…………………………………………………………………135

Десять лет за опоздание…………………………………………. 141

«Прогулял, потому что нет одежды и обуви»………… 144

Дело «вредителей»…………………………………………………. 150

Завод имени Сталина……………………………………………… 152

Кадры решают все…………………………………………………… 156

Дело о молотке………………………………………………………… 162

Жизнь – на карту………………………………………………………167

Пища для ума и не только………………………………………. 181

378

НКВД – затянуть пояса! ……………………………………………184

Земля – кормилица…………………………………………………. 191

От работы кони дохли………………………………………………198

Тагайский оборонительный рубеж………………………… 202

Рокада……………………………………………………………………… 210

Кто – воюет, а кто – ворует……………………………………… 213

Нефть в обмен на продовольствие…………………………. 215

«Каждый коммунист должен быть чекистом»………. 218

В застенках НКВД…………………………………………………… 220

Сидели два товарища……………………………………………… 220

Ульяновская область……………………………………………… 223

Погоны……………………………………………………………………. 231

Новое печатное слово……………………………………………… 234

Громкое эхо Сталинграда…………………………………………238

Чем можем, тем поможем………………………………………… 243

О хлебе… ………………………………………………………………… 246

…И зрелищах…………………………………………………………… 249

Чтобы тело и душа были молоды… …………………………253

Жить стало лучше? Жить стало веселее? ……………… 256

На милицейском «фронте» – бои местного значения……………………………………………………..……………… 259

«Бесы» из собеса……………………………………………………… 261

По звериному следу………………………………………………… 265

Налет на Пролетарском спуске………………………………. 267

Убили меня, Дима…………………………………………………… 268

След………………………………………………………………………… 270

Убийство в Панской Слободе……………………………………271

Гастролеры……………………………………………………………… 273

Охотники за сундуками…………………………………………… 274

«Татарка»………………………………………………………………… 275

В лесу не фронтовом………………………………………………. 276

Лесные «братья»……………………………………………………… 277

Задонский…………………………………………………………………279

Михайлычев……………………………………………………………. 280

Про беглых знало все село……………………………………… 282

Последний бой………………………………………………………… 283

Банда Нестерова……………………………………………………… 286

379

Бандит‐орденононсец………………………………………………287

Мелекесская «гастроль»…………………………………………. 289

За хлебом – с вилами………………………………………………. 292

Лампочка – за ударный труд…………………………………… 300

С мыслями о будущем……………………………………………… 301

Предпоследний год войны……………………………………… 303

Чистота – залог Победы………………………………………….. 307

«Кто сказал, что надо бросить песни на войне?»…… 311

Чтобы шли, как по маслу………………………………………… 312

Место, не столь отдаленное……………………………………. 314

Пожар……………………………………………………………………… 315

Подготовка……………………………………………………………… 317

Убийство…………………………………………………………………. 318

Приговор………………………………………………………………… 318

«Черные валеты»………………………………………………………319

Чего и сколько………………………………………………………… 322

Про «три колоска»…………………………………………………… 323

Расстрел за прогул, и «десятка» за опоздание………… 330

Последнее дело лейтенанта Миридонова……………… 333

Дети войны……………………………………………………………… 342

В войну взрослели рано……………………………………………343

«Наша крыша –небо голубое»………………………………… 347

Казенный дом…………………………………………………………. 353

«Сопливые острожники»………………………………………… 359

Колонисты……………………………………………………………… 365

Пленники или изменники? ……………………………………. 370

Эпилог…………………………………………………………………………… 376