«Враги» в милиции. Часть 2 / 24 Июня 1937 / История Ульяновска / Годы и люди

Трудовой путь тридцатичетырехлетнего Михаила Евдокимовича Кутузова был весьма извилист, хотя стартовые возможности для неуклонного служебного роста имелись в наличии: во-первых, низшее образование, во-вторых – пролетарское происхождение (до революции юный Миша трудился учеником слесаря в железнодорожном депо), в-третьих, у белых не служил и ни в каких партиях, никогда не состоял. Кроме ВКП(б), в которую вступил в июне 1929 года. Но тут случился первый сбой – в том же году Кутузов был исключен в связи с судимостью за растрату. Однако это не помешало ему в дальнейшем не только восстановиться в большевистских рядах, но и устроиться на службу в милицию, и даже стать помощником начальника ульяновского горрайотдела РКМ по политической части. Правда, когда в 1937 году и судимость, и факт исключения неожиданно всплыли, за их сокрытие Михаил Евдокимович получил партийное взыскание и был отстранен от должности. Однако со службы в органах его не уволили. Ни в тот раз, ни позже, когда он устроил безобразный дебош у себя дома.

Случилось это 24 июня 1937-го, когда на Поповом острове личный состав горрайотдела РКМ коллективно отмечал день железнодорожников. Гуляли так, что, вернувшись домой поздно ночью, пьяный Кутузов устроил скандал с женой, побил окна и грозился наложить на себя руки. Не в силах унять мужа самостоятельно, женщина прибежала в первое отделение милиции.

Усмирять подчиненного явился лично начальник Хлатов. Но даже при нем пьяный милиционер не унимался. В конце концов, на глазах соседей, его все-таки скрутили и увели к жившему в том же дворе сотруднику милиции Сафронычеву, где дебошир наконец, успокоился и уснул.

Через два дня – 26 июня на закрытом партсобрании ГРО РКМ НКВД Кутузову по партийной линии был объявлен строгий выговор с предупреждением «за проявление дебоша и хулиганских действий у себя в квартире в нетрезвом виде в ночное время, дискредитацию органов РКМ НКВД». Было предложено также ходатайствовать перед руководством о его увольнении из органов. Однако, не уволили.

И вот теперь Кутузов в очередной раз предстал перед лицом своих товарищей, подозревавших бывшего замполита в преступлении куда более тяжком, чем растрата – в связях с троцкистом!

По лезвию ножа

Отрицать таковую было бессмысленно, поскольку Кутузов общался с разоблаченным и арестованным Кисляковым более или менее регулярно. Однако (и это «подозреваемый» настойчиво подчеркивал) общение носило либо сугубо служебный характер, либо, хоть и не служебный, но абсолютно аполитичный, как, например, тогда, на острове, где Кисляков тоже участвовал в празднике, как, впрочем, и ряд других «членов партии из нашей парторганизации. Но один на один с ним я никогда не пил», – заверял товарищей Кутузов. И как не пытались участники собрания уличить потенциального троцкиста, сделать это никак не получалось – все снова и снова сводилось к совместному пьянству, причем, групповому, в чем Кутузов всякий раз охотно сознавался.

«Был случай, – припоминал он, – когда я провожал своего племянника. Тот, пьяный пришел с гармонью и стал петь в моей квартире песни. Из этого случая и сложили, что мы пьянствовали с Кисляковым. Хотя случай выпивки с ним был, но в квартире Кузнецова, который делал якобы новоселье, и то, я зашел в квартиру Кузнецова случайно, где был и Кисляков. Однако у него в квартире я не был и там не пил», – упорно стоял на своем Кутузов.

Убедившись, что в лоб «подозреваемого» не взять, попытались подобраться к нему по женской линии:

– Я точно не знаю, но все же, по-моему, у Кутузова с Кисляковым была хорошая связь, так как они ходили друг к другу, особенно, жены. Даже после отстранения Кутузова от работы, то Кутузов был у Кислякова, то наоборот, – заявил коммунист Сафронычев, тот самый, у которого пьяного помполита оставляли «на передержку». И коварно поинтересовался: «Кисляков со своей женой к вам часто ходил?».

– Не знаю, может жены и ходили, – невозмутимо ответил Кутузов, добавив, что они иногда случайно встречались и во время семейных прогулок на «Венце».

– А за что вы передали жене Кислякова 100 рублей, когда тот находился на лагерных сборах, и что это были за деньги? – Продолжал гнуть женскую линию уже другой участник собрания – коммунист Юдин.

Но и под этим ударом Кутузов не спасовал:

– Был такой случай, – подтвердил он. – Ко мне пришел тов. Мухрыгин – парторг первого отделения, который заявил о том, что жена Кислякова находится в затруднительном положении, то есть сидит без денег, и ей нужно бы как-то помочь. В это время у меня как раз был уполномоченный союза РАУ (работников административных учреждений – В.М.) товарищ Прохоров, который сказал, что необходимо помочь. И дал жене Кислякова 100 руб. Я даже не знаю, где он их взял, – парировал атаку Кутузов, перенаправив ее на парторга и профсоюзного работника. В общем, опять мимо!

– А вы с Кисляковым, случайно, не из одного села? – Ухватился за последнюю соломинку начальник отделения Хлатов.

– Нет, из разных, – ответил бывший помполит горрайотдела.

От защиты к нападению

Пройдя таким образом по лезвию ножа и, видимо, почувствовав, что накат на него выдыхается, Кутузов сам перешел в атаку на того, в преступной связи с кем его пытались уличить:

– Я должен отметить, что с поступлением меня в РКМ на должность пом. полит. нача, с первых же дней моей работы, я почувствовал со стороны Кислякова, и в целом, всего состава первого отделения обострение отношений ко мне, в частности, по вопросу о неправильности исключения и снятия с работы бывш. Нач. ГРО РКМ Власова и Скабаловича, – заявил Кутузов. Поэтому и начальника отделения, и многих сотрудников ему приходилось убеждать в том, что выводы горкома ВКП(б) и командования УРКМ в отношении двух уволенных товарищей были правильными.

Получалось, что бывший помполит не только не был сторонником троцкиста Кислякова, но напротив, оказался как бы в оппозиции к нему. Благодаря этому нехитрому маневру, Кутузов из положения обвиняемого автоматически перешел в стан обвинителей, где и начал осторожно закрепляться:

– Последнее время Кисляков политучебу не посещал, ссылаясь на загруженность по оперативной работе. Но в бытность посещения партучебы, со стороны его спорных и подозрительных вопросов не возникало, – заявил он.

По мере дальнейшего обсуждения разоблачительский пыл собравшихся все больше угасал, хотя признать поражение некоторые были еще не готовы

– По правде, мы его сейчас здесь проверяем, и пытаемся заставить, как коммуниста, признаться о своих связях с Кисляковым. Но товарищ Кутузов не откровенен был в своем выступлении, – не без разочарования завил упоминавшийся уже товарищ Сафронычев. Однако вынужденно признал, что если его шумный сосед что-то и скрывал от товарищей, так это, главным образом, факты пьянок с Кисляковым. Например, случай, имевший место «23 числа в квартире Кузнецова», где выпивали Кутузов и разоблаченный троцкист. Или, когда накануне отъезда в летние лагеря Кисляков и Кутузов гуляли на квартире последнего. Об этом Сафронычев знал доподлинно, поскольку и сам участвовал в этом мероприятии. «Но, правда, нужно отметить, что разговоров по политическим вопросам не было, и о том, чтобы сказать, что Кутузов – троцкист и имел связь с Кисляковым, как с троцкистом, не могу», – завершил свою разоблачительную речь кутузовский сосед.

Его поддержал товарищ Смирнов, сообщивший собранию, что тоже собутыльничал с начальником отделения и помполитом, как, впрочем, и другие товарищи, в частности Белоглазов и участковый инспектор Клементьев. Было это, кажется, на Новый год.

– Кутузов, конечно, имел связь с Кисляковым по пьянке. Но в искривлении линии партии со стороны Кутузова, или вообще по политическим вопросам, он замечен не был. – подтвердил товарищ Громов.

Тему развил коммунист Арефьев:

– В части Кутузова я лично могу сказать следующее, что мне с Кутузовым приходилось вращаться очень часто, и быть связанным по политическим вопросам, где не встречал со стороны Кутузова ни одного случая искажения ответов на вопросы. Поэтому сужу: чисто троцкистской связи со стороны Кутузова с Кисляковым не было. Была связь исключительно по выпивке, – ответственно заявил он.

Черту под дискуссией подвел парторг Калашников:

– По политшколе связи Кутузова с Кисляковым я не замечал. <…> Из разговоров я никогда не слышал о связи Кутузова с Кисляковым по политическим вопросам. Но связь по пьянке я слышал.

Итогам обсуждения стала резолюция, в которой говорилось: «Общее партсобрание парторганизации ГО РКМ, разобрав дело члена ВКП(б) тов. Кутузова в части его связи с разоблаченным врагом народа, троцкистом Кисляковым, из выступлений по данному вопросу ряда членов партии установлено, что Кутузов политической связи с Кисляковым не имел, за исключением выпивки, и то не в одиночном порядке, а в присутствии других лиц, даже членов партии нашей организации. Поэтому парторганизация по отношению к Кутузову о связи, как с троцкистом Кисляковым партийных организационных выводов не делает».

Однако на этом поиск врагов в милицейских рядах еще не закончился.

Продолжение по ссылкам:

«Враги» в милиции. Часть 3

«Враги» в милиции. Часть 4