В этом году Ульяновская область широко и шумно празднует 80 годовщину со дня своего воссоздания. Дата – круглая. Тем не менее, немного убавим звук фанфар, приглушим гром литавр и поговорим о том, о чем ни в праздники, ни в будни сегодня вспоминать и говорить не принято. Речь – о печальном и поучительном финале карьеры целой команды областных руководителей, или, как сейчас говорят, областной элиты, первого призыва. И, в частности, ее главы – первого Первого секретаря Ульяновского обкома ВКП(б) товарища И.Н. Терентьева. «Ивану Николаевичу суждено было хлебнуть из горькой чаши сталинских репрессий. В 1949 году его сняли с работы и осудили на 15 лет лагерей. Из заключения Терентьев вышел после смерти «вождя народов», скупо сообщает о нем один из Интернет-ресурсов. При этом по сложившейся уже традиции подразумевается, что в зловещем ГУЛАГе априори не было виноватых, и что томились там исключительно невинные жертвы «сталинских репрессий». А само слово «репрессия» в наши дни стало синонимом бессудной расправы «кровавой гебни» над кристально чистыми и честными людьми.
Что ж, давайте с документами в руках разберемся, за что на самом деле «невинно пострадали» Тереньтев и его команда.
25 февраля 1949 года Политюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О фактах разложения руководящих работников в Ульяновской областной парторганизации». Вот, что, в частности, написано в этом документе: «На протяжении длительного времени некоторые работники обкома и горкома ВКП(б) и работники советских организаций бесплатно и в больших количествах получали спирт с заводов Ульяновского спирттреста. Спирт также бесплатно брали с заводов на устраиваемые коллективные пьянки, в которых участвовали руководящие работники областных и районных организаций.
Первый секретарь Ульяновского Обкома ВКП(б) т. Тереньтев и секретарь обкома партии т. Артамонов, будучи сами замешаны в получении спирта, не принимали мер к разоблачению расхитителей спирта и хлебопродуктов и не вели борьбы с элементами разложения среди части работников партийного и советского аппарата области».
К Постановлению приложена стенограмма заседания IV пленума Ульяновского обкома ВКП(б), состоявшегося 5 марта того же, 1949, года. Из нее видно, что первый тревожный для областного руководства звоночек прозвенел почти за два года до того, как грянул гром: «Комитет ВКП(б) не раз предупреждал Ульяновский обком ВКП(б) и его первого секретаря Терентьева о допускаемых серьезных ошибках. Еще в июле 1947 года ЦК ВКП(б) признал, что первый секретарь Ульяновского обкома партии Терентьев за недостаток большевистской принципиальности и твердости, а также за плохую практическую работу и неправильные методы руководства заслуживает снятия с поста секретаря обкома». Однако на первый раз Ивана Николаевича простили, поверив его заверениям о признании собственных ошибок и обещаниям исправить положение в самое ближайшее время.
Увы, урок не пошел впрок. «Терентьев и Артамонов систематически в большом количестве бесплатно снабжались спиртом, а когда в областной комитет поступали сигналы о злоупотреблениях, в частности, о преступной деятельности Суханова (управляющего спиртотрестом – В.М.), они сигналы глушили, скрывали их <…> Гнилая атмосфера в аппарате обкома порождалась и тем, что Терентьев и Артамонов <…> дошли до такой степени морального растления, что заводили любовные интрижки с подчиненными им отдельными сотрудницами обкома партии даже в служебном помещении».
Не отставал, а в чем-то и превзошел старших партийных товарищей и бывший секретарь обкома по торговле Осипов, который «проявил незаурядные способности жулика крупного масштаба.
В то время, когда наша страна вела напряженную борьбу с немецкими захватчиками и обливалась кровью, Осипов занимался личным обогащением. В конце 1944 года Осипов два месяца жил в гостинице «Москва», занимался пьянством, развратом, а в Ульяновский областной комитет партии сообщал, что задерживается в Москве в связи с болезнью <…> Осипов похитил и продал на рынке Москвы значительное количество папирос, шоколаду и других продуктов, полученных для трудящихся Ульяновска <…> Осипов так нагло и бесстыдно воровал, что даже Терентьев не решился дальше держать его в обкоме ВКП(б). Тогда его направили в спиртотрест, там он проворовался, его перевели в облпищепром, а оттуда с выдвижением в облисполком <…> Осипов занимался вымогательством и принуждал руководителей ряда организаций и предприятий доставлять ему на дом спирт, пиво и другие продукты, которые его жена вплоть до последнего времени по спекулятивным ценам продавала на рынке <…>
<…> Проявил незаурядные способности в спировых махинациях и начальник финансового сектора обкома ВКП(б) Шитов. Он незаконно, в больших размерах получал спирт на Ульяновском спиртзаводе № 2 и открыто продавал его в здании обкома партии.
<…> Также установлено, что помимо Терентьева и Артамонова, Сухановым и его сообщниками в аппарате обкома ВКП(б) были подкуплены и другие работники, в частности бывший заведующий отделом пищевой промышленности Заводский и ряд его инструкторов».
Кроме всего прочего «У секретаря обкома партии превалировал административно-ругательский стиль руководства».
В общем, документ объемный и в нем еще много чего интересного. Он находятся в свободном доступе, поэтому любой желающий может с ними ознакомиться.
Всего по делу было арестовано 40 человек, 37 из которых носили у сердца партийные билеты. А общий ущерб, нанесенный государству областной «элитой», оценивался в 65 миллионов рублей.
По итогам проверки 19 марта 1949 года был освобожден от должности начальника Управления МВД по Ульяновской области Г.А. Граков.
Потом состоялся суд. Терентьев получил 15 лет, но отсидел около четырех, и после смерти Сталина вышел на волю по «злодейской» бериевской амнистии, будучи зверски прощен этим кровавым сталинским сатрапом. А в 1956 году бывшего первого секретаря Ульяновского обкома и вовсе реабилитировали в ходе хрущевской реабилитации, проводившейся оптом, по принципу: раз сидел при «кровавом тиране», значит невиновен.
Судьба остальных фигурантов этого дела не известна. Однако есть основания полагать, что и они оказались на «свободе с чистой совестью».
Тем не менее, не знаю, как у кого, но у меня язык не поворачивается сказать, что все эти люди пострадали совсем уж безвинно.
Хотя, по нынешним меркам их спиртосодержащие шалости и прочие сомнительные негоции выглядят вполне себе безобидно. А уж карать начальника за грехи подчиненных – вообще верх тоталитаризма!
Источники:
«ЦК ВУП(б) и региональные партийные комитеты 1945-1953 г.» Стр. 199-208 М. 2004.
Владимир Миронов
