«История ума представляет две главные эпохи: изобретение букв и типографии; все другие были их следствием. Чтение и письмо открывают человеку целый мир», – написал наш великий земляк Николай Михайлович Карамзин.

Осенью 1875 года в «эпоху типографий» в Симбирске была вписана очень важная литера. В губернском городе открылась вторая в его истории частная типография, принадлежавшая отставному артиллерийскому капитану Николаю Гавриловичу Анучину (1825–1894).

В нашей соседке, Казани, число типографий к тому времени перевалило за дюжину – но не станем сводить отсутствие внешних достижений культурного прогресса к какой-то особой отсталости или сонливости симбирян.

Просто в Казани был специальный чиновник, цензор, осуществлявший надзор за типографиями и выпускаемой ими печатной продукцией на предмет выявления антиправительственных или антиморальных сентенций – он же нёс ответственность за возможные «проколы»; а они случались периодически, тем более, что самый правильный и верноподданнический текст всегда можно было истолковать в любую сторону.

Например, напечатали как-то однажды, уже в начале XX века, случилось в Сызрани, с маленькой буквы имя вдовствующей императрицы марии федоровны. И думай – что это, обычная безалаберность или сознательное оскорбление матушки царствующего императора?

В Симбирске специального цензора не было, и ответственность ложилась на губернатора, который давал разрешение на открытие печатного заведения. А оно ему нужно? – и разрешения не получалось.

Но прогресс не стоял на месте. Общество остро нуждалось в печатной продукции, даже не в книгах и журналах, а в том, что называлось тогда акцидентными работами: в бланках, конторских книгах, визитных карточках, афишах, билетах, этикетках, а это сознавала губернская администрация. Значит, нужно было, чтобы в типографщиках состоял такой человек, который точно не подведёт.

С 1873 года в Симбирске губернаторствовал Николай Павлович Долгово-Сабуров, ранее служивший во временной комиссии по крестьянским делам губерний Царства Польского. По службе Николай Павлович был коротко знаком с гражданским губернатором Радомской, что в Царстве Польском, губернии Дмитрием Гавриловичем Анучиным (1833–1900), младшим братом потенциального типографщика, впоследствии известным государственным деятелем и военачальником.

Генерал-губернатор Дмитрий Анучин, младший брат симбирского типографщика Николая Анучина:

Впрочем, и Николай Гаврилович был в Симбирской губернии человеком не последним. С начала 1871 года он служил членом, секретарём Симбирского окружного суда – главной судебной инстанции в губернии. Анучины происходили из дворян Тамбовской губернии. В 1844 году, после окончания Московского кадетского корпуса Николай Анучин был зачислен прапорщиком в 12 конно-артиллерийскую батарею.

Поручиком он участвовал в Крымской войне 1853–1856 годов, причём за отличие «в наступательном движении под начальством генерал-лейтенанта Липранди на левом берегу реки Черной, в деле у деревни Жомары и взятие штурмом четырех неприятельских редутов» был удостоен чина штабс-капитана.

Сражение при реке Альма, в котором участвовал артиллерист Н. Анучин:

В 1862 году Николай Анучин вышел на пенсию капитаном, выгодно женился, вскоре был избран судьёй Борисоглебского уезда Тамбовской губернии – и по судебной линии оказался в Симбирске

С 1875 года Окружной суд помещался в трёхэтажном доме на углу Большой Саратовской и Дворцовой улиц, ныне Гончарова, дом 40/9. Николай Гаврилович и его типографическое заведение для «печатания книг, бланков, брошюр, отчетов, визитных билетов, чайных и винных этикетов и проч.» обосновались неподалёку на Большой Саратовской улице, ныне Гончарова, дом 52.

Бывший дом Николая Анучина на Большой Саратовской. Перестроен в начале XX века:

Николай Гаврилович сразу и в лёгкую стал обходить своих конкурентов, казённую Губернскую типографию и частную типографию надворного советника Василия Черникова. Если в 1878 году Губернская типография исполнила 1205 заказов, то типография Анучина – 6000. Если в 1879 году Губернская типография напряглась и нарастилась до 1432 заказов – в 1879 году типография Черникова простаивала некоторое время из-за пожара – то Анучин нарастил число заказов до 6500!

Брал Николай Гаврилович тем, что в его типографии работала лучшая на тот момент в губернии типографская техника, которую Анучин непрестанно модернизировал. В начале 1876 году он приобрёл в типографию скоропечатную машину, способную делать 600–700 оттисков в час – в 1877 году у отставного артиллериста уже была машина на 1200 оттисков.

Образцы типографского оборудования конца XIX века:

Анучину удалось заполучить одного из самых выгодных в губернии заказчиков – Симбирскую духовную консисторию, ведавшую делами Симбирской епархии Русской православной церкви. В типографии Анучина дважды в месяц печатались «Симбирские епархиальные ведомости»; для потомков: это периодическое издание – очень ценный источник информации про прошлое нашего края.

Типография Анучина издавала брошюры и книги, написанные местными авторами. И через полтора столетия их названия звучат занимательно: «Хрестоматия пения, составленная для кадетов Симбирского кадетского корпуса», «Исторические военные песни инвалида Семисохова, составленные при отправлении сына его в полк, в 1848 году», «Описание Симбирского Спасо-Вознесенского собора», «Дупляночный втулочный улей, приспособленный для средней полосы России», «О применении согревающих компрессов в лечении различных болезней и повреждений человеческого тела».

В 1882 году русский клипер «Пластун» обследовал побережье острова Сахалин, Охотское море и Курильские острова, наименовав в честь генерал-лейтенанта, генерал-губернатора Восточной Сибири Дмитрия Анучина залив на Сахалине и остров, самый южный в Курильской гряде.

Остров Анучина:

В конце 1883 года в Иркутске, при посещении генерал-губернатором тюрьмы, заключённый-народоволец отвесил Дмитрию Гавриловичу пощёчину, за что был приговорён военно-полевым судом к расстрелу – и расстрелян. История эта потрясла империю. «Призыв Христа подставить биющему другую щёку записан не для наших генерал-губернаторов», – горько шутили в обществе. Чтобы не интенсифицировать общественное недовольство, генерал Анучин должен был оставить должность генерал-губернатора.

Брат за брата, разумеется, не в ответе – но так совпало, что и в жизни Николая Гавриловича не в Сибири, а в Симбирске тоже началась усугубляющаяся «чёрная полоса» – проблемы со здоровьем, вынудившие Анучина в самом начале 1886 года оставить службу. Но самым мощным ударом стал уход многолетнего управляющего типографией Александра Тимофеевича Токарева, и не просто уход – летом 1885 года Токарев открыл прямо в соседнем доме на Большой Саратовской улице собственную типографию!

Типографщик Александр Токарев, слуга, превзошедший своего хозяина:

Пока действовали заключённые ранее контракты, Николай Гаврилович ещё пытался тягаться с Александром Тимофеевичем – но скоро типографщик Токарев переманил всех лучших заказчиков типографщика Анучина – и стал лучшим типографщиком дореволюционного Симбирска, благо, дожил и пережил революцию 1917 года. Дом на Большой Саратовской пришлось продать, типографскую технику, переставшую быть самой новой – заложить. Но наследникам хватило денег, чтобы упокоить Николая Гавриловича на «аристократическом» кладбище Покровского монастыря.

Иван СИВОПЛЯС, научный сотрудник Музея-заповедника «Родина В. И. Ленина»