10 января стало известно, что ушла из жизни народная артистка России Евгения Добровольская. Актриса скончалась в московском паллиативном центре, в который была госпитализирована 4 декабря. На протяжении года, Евгения Добровольская боролась с онкологией. Но, к сожалению, болезнь оказалась сильнее...

В 2012 году Евгения Добровольская приезжала в Ульяновск с антрепризой «Спасибо, Марго!», которая с успехом была показана в «Губернаторском».Тогда в своём интервью 73online.ru Евгения Владимировна заметила, что Ульяновск ей не чужой:

- В браке с Михаилом Ефремовым я породнилась и с вашим городом. Моя вторая свекровь Алла Покровская — внучка Ивана Яковлева, чувашского просветителя, друга папы Ленина, связанного по прямой с Симбирском-Ульяновском. Так что ульяновцы мне родня. По мужу.

О том, что Евгения больна, стало известно чуть более года назад. Тогда некоторые СМИ стали писать о том, что она борется с тяжелой болезнью. И боролась она отчаянно, не хотела умирать. На сцену МХТ им. Чехова, где она служила много лет, выходила еще осенью. Сама актриса в момент смерти своих коллег говорила: «Так задумала небесная канцелярия». Невыносимо больно, что «небесная канцелярия» пришла так рано за ней.

Мы предлагаем вам прочитать интервью Добровольской нашему порталу и вспомнить эту удивительную актрису, многодетную мать. Женщину, которую так и не смогли понять мужчины.

- Совсем скоро ваш день рождения, который приходится на канун Нового года. По жизни это оказывало и оказывает влияние на ваш предпраздничный график?

- Оказывало и оказывает. В детстве мне такое совпадение ужасно нравилось. Я отмечала день рождения 26 декабря, потом нас сразу же отпускали на зимние каникулы. Затем Новый год. В общем, мой личный праздник растягивался на неделю. И мне временами казалось, что и Новый год конкретно мне посвящен. Став постарше, ощутив потребность в деньгах на прокорм семьи и будучи вынуждена в связи с этим работать в предпраздничные дни, я заскучала. Ведь приходилось делать перерыв, пусть небольшой, между днем рождения и Новым годом. Но жизнь сама расставила все по своим местам. Сегодня я уже могу себе позволить, как в детстве, гулять с 26 декабря и до окончания рождественских каникул. Делаю это во многом ради своих детей. Они любят, когда мама долго дома и не рвется поработать в театр или на съемочную площадку.

- Раз уж мы заговорили о детях... Сегодня, если в интернет-поисковике набрать «Евгения Добровольская», главной новостью высветится ваше недавнее высказывание: «Взрослые дети — отрезанные ломти». В связи с этим интернет-пользователи вовсю обсуждают, как актриса Добровольская «отреклась от старших детей». Вы можете это как-то прокомментировать?

- Ох, уж этот Интернет... Я-то как раз напротив имела в виду, что мне не хватает в доме моих старших сыновей Степана и Николая. Я бы и рада была удержать их подольше возле матерниной юбки. Но это горькая неизбежность: чтобы повзрослевшие дети не возненавидели свою родительницу, их надо вовремя отпустить. Степа и Коля — свободные и независимые от меня люди. Поэтому мой материнский инстинкт сейчас главным образом сосредоточен на младших: десятилетнем Янчике и Настеньке, которой в феврале исполнится четыре года.

- В одном из интервью вы сказали: «Среди моих коллег сильного пола мало настоящих мужчин». Между тем вы с упорством, достойным, возможно, иного применения, выходили замуж именно за своих коллег и рожали от них детей. Поискать более достойную партию на стороне ни разу не пробовали?

- Понимаю вашу иронию. Сама по этому поводу над собой периодически иронизирую. Но, видите ли, в чем дело: для меня, как я уже сказала, долгое время на первом месте была работа. Моя жизнь делилась четко на три части: театр, кино и дом. Так что иных вариантов кандидатур в мужья у меня не было и быть не могло. Вот если бы я была продавщицей в магазине, тогда другое дело. Не станешь же прерывать спектакль, чтобы познакомиться с настоящим мужчиной, замеченным в зале. Да и потом, отцы моих детей — Слава Баранов, Миша Ефремов, Ярослав Бойко — как раз были сами настоящими мужчинами из настоящих актеров. Со всеми у нас сохранились добрые человеческие отношения. Я каждому из них по-своему благодарна за присутствие в моей жизни и за своих мальчишек. Я внушила бывшим мужьям и себе, что в наших разводах в первую очередь виновата я, наверное.

- Ярким откровением театральной Москвы последних дней стал ваш на двоих с Андреем Кузичевым спектакль «Предел любви». А лично для вас этот «предел» когда наступает?

- Определенно, когда двое одновременно приходят к мысли: «Я без него (нее) могу». Тогда наступает тот кризис отношений, когда нужно просто разбегаться без лишних слов. Никакие чудеса подобные союзы уже не спасут.

- Но если к такой мысли приходит кто-то один из двоих любящих?

- Тогда второй должен быть умнее и принять это как данность. Наверное, это у меня такая судьба, что я не верю в «они были счастливы и умерли в один день». Хранить видимость отношений, которые стачиваются с годами, по мне хуже, чем разойтись, но остаться, по крайней мере, не врагами. Иначе это уже не «предел любви», а «передел собственности».

- А как же пример ваших педагогов по театральному институту Людмилы Касаткиной и Сергея Колосова?

- Исключение. Причем единственное, с которым я столкнулась в жизни. Людмила Ивановна и Сергей Николаевич прожили вместе полвека и умерли в этот год с разницей в десять дней. Это действительно была такая любовь, о которой остальные жители нашей планеты могут только мечтать.

- Когда вас и на экране режиссеры начинают эксплуатировать в основном исключительно в амплуа «женщины с непростой судьбой», дискомфорта не возникает?

- Насчет дискомфорта, вспоминаю слова своего коллеги Игоря Золотовицкого. У него был непростой период в жизни, серьезные проблемы, а я начала по-женски жаловаться ему на какие-то свои мелкие бытовые неурядицы. И услышала в ответ: «Подожди ты. Я жить не знаю как...» Тогда я и поняла разницу между «неудобно, неприятно» и «жить не знаю как». Теперь, кто сказал, что я в жизни женщина с непростой судьбой? Этот эпитет мне не очень нравится и зависит во многом от отношения женщины к самой себе. Надо просто видеть разницу между любовью и жалостью. Любовь возвеличивает, жалость унижает. Надо любить себя и не жалеть. И к окружающим так же относиться. В жизни я себя очень люблю. А играю в кино героинь, которые себя жалеют. Зрители и режиссеры зачастую этой разницы не видят и не понимают. Оттого и роли мне предлагают соответствующие. Я, тем не менее, пока не теряю надежды сыграть красавицу, у которой все в жизни хорошо.

- Вы — актриса, которая минимум дважды сыграла свою коллегу: в фильме «Артистка» и в спектакле «Гримерка». Когда артистка играет артистку, от смещений и замещений крыша не едет?

- Актриса тоже в первую очередь женщина, в конце концов. Просто не надо педалировать: вот, смотрите, как я играю про то, что я играю. Скажу больше, актрисе, которая на сцене и в кино становится актрисой, даже проще. Все просто, понятно, с режиссером легко, полное взаимопонимание. Перестаешь вдруг играть и становишься самой собой в профессии. Счастье!

- Благодаря своему второму браку, вы вошли в семью легенды отечественного театра и кино Олега Ефремова. Понятно, что он многое дал вам как педагог. А как свекор?..

- Олег Николаевич всю жизнь учил меня любви — и на сцене, и в жизни. Не покривлю душой, но наша с ним любовь как свекра и снохи была даже прочнее, чем наши отношения с его сыном и моим мужем Михаилом. Олег Николаевич до конца своих дней ненавязчиво поддерживал меня. Когда мы с Мишей разошлись, Ефремов-старший принял мою сторону. Он души не чаял в своем внуке, нашем сыне. Он был полон любви к театру и к людям. Еще, при том, что был «глыбой», умудрялся оставаться скромным и как бы немножечко в тени. У него был характер, и иногда Олег Николаевич становился невыносимым. Но все искупалось той теплотой и уверенностью, которую он дарил окружающим. Кстати, в браке с Михаилом Ефремовым я породнилась и с вашим городом. Моя вторая свекровь Алла Покровская — внучка Ивана Яковлева, чувашского просветителя, друга папы Ленина, связанного по прямой с Симбирском-Ульяновском. Так что ульяновцы мне родня. По мужу.

- Вы работаете в МХТ, где вашей коллегой по сцене долгие годы была недавно трагически погибшая Марина Голуб. Сегодня, когда страсти улеглись, у вас есть ясная картина случившегося?

- Сказано про смерть Марины после того, как все произошло, было много. И все не по делу. Пены много. Договорились до покушения и заказного убийства. Со всей ответственностью заявляю — это была трагическая случайность. В небесной канцелярии так было задумано. Особенно мне не понравилась инсинуация, что, дескать, ведущие актрисы МХТ вынуждены после спектакля пользоваться услугами извозчиков-частников. У Марины своя машина была в ремонте. Села она в автомобиль не к случайному человеку. Он — ее хороший знакомый и всегда ее выручал, когда Голуб была не на колесах. И уж, конечно, парень ни в чем не виноват. Марина по-хорошему упивалась своей популярностью. Видимо, ей так было на роду написано: оказаться на пике славы в тот момент, когда пришлось уйти из жизни. Несправедливо? Но дела высших сфер не обсуждаются.

- Евгения Владимировна, признаться, вас непросто узнать вне сцены в простенькой курточке с капюшоном и скромных джинсах. Да еще и без косметики...

- Это такая мимикрия по принципу хамелеона. Я сливаюсь с действительностью, и все становится простым и ясным. Недавно по примеру своей подруги, актрисы Юли Рутберг перестала вольготно пользоваться косметикой в жизни. Теперь я в столичном мегаполисе как рыба в воде. Хоть садись в метро и катайся по кольцевой линии до умопомрачения. Проверено на себе. Никто не узнает..

Фото – МХТ имени Чехова

Ирина Ермолаева