В самом центре Великого Новгорода, в его древнем белокаменном кремле, высится памятник «Тысячелетие России». Держава, увенчанная крестом, который поддерживает ангел и у подножия которого коленопреклонённая женщина символизирует Россию, колоссальные скульптурные фигуры, числом 17, олицетворяющие шесть важнейших периодов российской истории, по мысли XIX века. Это — призвание варягов, крещение Руси, борьба против татаро-монгольского ига, становление Русского царства, избрание Романовых, основание Российской империи.

Наконец, в подножии памятника помещён фриз из 109 горельефных портретов, воплощение опоры самодержавной власти на общество, в лице его славнейших представителей. Представители разбиты на группы: «Просветители», «Военные люди и герои», «Писатели и художники» и, наконец, «Государственные люди», 26 человек на десять столетий! — впрочем, деятелей искусств и того меньше, всего 16.

Кто это рядом с Петром?

В компании «Государственных людей» легко узнать императора Петра Первого и императрицу Екатерину Вторую. А что за мужик сподобился чести стоять рядом с Петром, да ещё и придерживать известного своим буйным нравом царя за локоток? Мол, остыньте, ваше величество?

Петр I и князь Яков Долгоруков на памятнике Тысячелетие России:

Персонаж с шевелюрой ниже плеч, по моде петровского времени, подписан древнерусской вязью: «Яков Долгорукий». И человеком он был под стать Петру, тоже нравным. «Ох, горяч у нас государь, — говаривал князь Яков, а я горячее его!»

Древний княжеский род Долгоруких или Долгоруковых восходил к легендарному варягу Рюрику. Долгоруким прозвали жившего в XV веке князя Ивана Оболенского — человек был очень мстительный, и его долгие, мы бы сказали длинные руки обязательно доставали каждого, кто перешёл дорогу князю Ивану. Ну, и прозвище пристало к потомкам, не отмоешься.

Имена многих представителей княжеского рода Долгоруковых по достоинству вписаны и в российскую, и в симбирскую историю. Самый, пожалуй, известный среди них, это князь Алексей Алексеевич Долгоруков (1767–1834), Симбирский губернатор в 1808–1815 годах, единственный из наших губернских начальников, дослужившийся до министерского поста. В 1827–1829 годах князь Алексей Долгоруков являлся министром юстиции Российской империи, номинально, первым среди прочих министров, за которыми он, по должности генерал-прокурора, блюл и надзирал.

Россия перед Петром

Знаменитый симбирский краевед Павел Любимович Мартынов (1847–1921) внёс в свой «Краткий словарь Симбирских деятелей и уроженцев, чем-либо выделившихся из общего уровня повседневной жизни» сведения о четверых князьях Долгоруковых. И в этом словаре мы обнаруживаем князя с памятника «Тысячелетию России»!

«Долгоруков Яков Фёдорович, князь, стольник; впоследствии знаменитый сподвижник Петра Великого. Был Симбирским воеводой с 1681 по 1682 год». И, что самое примечательное в этой истории, в «сподвижники» князь Яков Долгоруков, в буквально смысле слова, «прыгнул» прямо из Симбирска.

Эпоха жизни Российского царства до Петра Первого часто кажется потомкам каким-то «сонным царством», отсталым и невразумительным. На самом же деле, жизнь была насыщена событиями, многие из которых, как раз, и предопределили будущую «яркость» петровских реформ.

С 1671 года Российское государство воевало с Османской империей, продолжавшей оставаться самой могущественной державой Старого Света. С 1676 года в стране царствовал новый царь, третий самодержец из династии Романовых Федор III Алексеевич (1661–1682). Он воцарился в неполные 15 лет. Юноша был талантлив и хорошо образован. Он увлекался математикой, писал стихи, владел древними и польским языками.

Совершеннолетие в те времена отсчитывали с 21 года, и молодого царя сопровождали опекуны, князья Юрий Алексеевич Долгоруков (ок. 1610–1682), прославленный разгромом Разинского бунта в 1670 году, и его сын Михаил Юрьевич (ок. 1631–1682). Федор III был добрым государем. Воцарившись, он распустил внушавший ужас приказ тайных дел и запретил рубить ворам руки. Он умудрился жениться по любви, влюбившись с первого взгляда в дворянскую дочь, польку Агафью Грушецкую. Он первым стал насаждать на Руси западные моды: вслед за юным царём, у которого не очень росла борода, стали бриться и его более зрелые придворные, а однажды людей в русском платье, в длинных до пола, шубах и чекменях попросту перестали пускать в Кремль!

Гравированный портрет Я. Долгорукова, сопровождаемый стихами:

С детства Федор III был очень болезненным. «Доброхоты» предлагали ему уморить конкурентов, младших единокровных братьев Ивана (1666–1696) и Петра (1672–1725), ну, хотя бы, сослать их куда подальше. Но Федор III и слышать не желал таких «добрых» советов, относясь к братьям в истинно христианском и братском духе.

Симбирский воевода

Война с Турцией продолжалась уже десятый год. В конце 1680 года Федор III назначил родственника своих опекунов, князя Якова Федоровича Долгорукова (1639–1720) Казанским воеводой и повелел ему собирать ратных людей в Симбирске, чтобы с собранным войском выступить против турок. Но в январе 1681 года война закончилась заключением Бахчисарайского мира — а Якова Федоровича, чтобы не гонять напрасно, посадили в Симбирске воеводой.

Князь Яков Долгоруков во время европейского посольства:

Князь Яков Федорович был потомственным Симбирским воеводой — в 1662–1663 годах ту же должность занимал его отец, князь Федор Федорович Долгоруков (ум. 1664). Воеводы в XVII веке подвергались постоянным ротациям и на одном месте подолгу не засиживались — не обжившийся воевода, считали в Москве, меньше предаётся разным злоупотреблениям, не успевает наладить коррупционных связей.

Официально вступив в должность в апреле 1681 года, князь Долгоруков должен был ожидать нового назначения к следующей весне 1682 года, но события в России приобрели неожиданный и драматический оборот.

Стрелецкий бунт 1682 года

27 апреля 1682 года в Москве умирает царь Федор III, не дожив месяца до своего 21-летия. Прямые наследники, братья царя Иоанн и Петр были слишком юными (а Иоанн, вдобавок, слыл малоумным), и их решили «подвинуть». 15 мая в столице вспыхнул стрелецкий бунт. Стрельцы жестоко расправились с опекунами покойного царя Федора, князьями Юрием и Михаилом Долгоруковыми, кстати, своими высшими начальниками, возглавлявшими Стрелецкий приказ.

Стрелецкий бунт 1682 года в Москве на иноземной гравюре:

Ан, не тех Долгоруковых били стрельцы!.. Симбирский воевода князь Яков Долгоруков заявил о своей полной поддержке царевича Петра Алексеевича, пригрозив двинуть на усмирение мятежной столицы преданный ему и юному государю Симбирский гарнизон! И угроза эта была нешуточной — в Симбирске, действительно, стояли «приборные», как говорили тогда — отборные, как бы мы сказали теперь, ратные люди, зарекомендовавшие себя разгромом Стеньки Разина.

Демарш неуёмного князя мог иметь для противников Петра самые неутешительные последствия. 25 июня 1682 года Иоанн и Петр были венчаны на царство. Регентшей при малолетних государях стала их единокровная сестра, 25-летняя Софья Алексеевна (1657–1704), умная и властная девушка.

Софья, именуемая теперь Великой государыней, благоверной царевной и великой княжной, и стоявшие за ней силы, казалось бы, добились своего — но запущенный бунт развивался и жил по своим внутренним законам. Вслед за стрельцами, в Москве взбунтовались старообрядцы. Они требовали возврата к «старой вере», и летом 1682 года едва не захватили Кремль, где укрывалась царская семья — но, благо, князь Яков Долгоруков к тому времени прибыл из Симбирска в Москву, ожидая нового назначения.

Он участвовал в диспуте царевны Софьи и лидеров старообрядцев в Грановитой палате московского Кремля. Умная царевна затянула беседу до глубокой ночи, так, что толпа бунтовщиков, устав ждать, разошлась по домам, а их лидеры были схвачены и казнены. Тем временем, князь Яков Долгоруков организовал эвакуацию молодых царей и их свиты под надёжные стены Троице-Сергиевой лавры.

Распорядительность и храбрость Симбирского воеводы были высоко вознаграждены — князь Яков Долгоруков стал комнатным стольником царя Петра I Алексеевича.

Противник царевны

Спор о вере в Грановитой палате летом 1682 года. Царевна Софья стоит на царском месте, слева, третий у окна в красном кафтане стоит князь Яков Долгоруков:

Впрочем, скоро царевна Софья стала задвигать ситуационного союзника, справедливо полагая Якова Федорович своим стратегическим и опасным противником. В феврале 1686 года он, за некую не расписываемую «вину», и был лишён всех своих поместий и вотчин, отписанных в казну. Странно, что через год, «преступника» отправили послом во Францию и Испанию, просить о помощи и поддержке в грянувшей в 1686 году очередной войне с Османской империей.

Миссия князя Якова Долгорукова была признана неудачной — Франция была союзницей Турции в Европе, а Яков Федорович, с его взрывным характером, был не лучшим дипломатом. С другой стороны, сам по себе князь очень глянулся европейцам, изображавшим знатного московита на многочисленных лубочных картинках. Довольна была и царевна Софья, на полтора года устранившая из политической жизни опасного конкурента.

С начала 1689 года князь Яков Долгоруков участвовал во Втором Крымском походе русской армии, эпизоде Великой Турецкой войны 1683–1700 годов. Поход этот считается неудачным — но волна недовольства в армии помогла смести засидевшуюся во главе государства регентшу — формально, Софья Алексеевна должна была сложить полномочия ещё в 1687 году, когда Ивану V исполнился 21 год, но она не торопилась это сделать, греша на «малоумие» брата.

Князь Яков Федорович первым явился к Петру I, чем способствовал успеху переворота и утверждению у кормила власти великого государя: дело, начатое им ещё в Симбирске, было доведено до логического конца.

Сподвижник Петра

В симбирской истории не было другого администратора, достигшего столь весомых вершин на административном, военном и государственном поприщах, каковым был князь Яков Федорович Долгоруков. Ценя таланты и заслуги своего немолодого сподвижника, Петр I поставил его во главе особого, именного приказа — приказа боярина Якова Долгорукова. Позже он был переименован в Военный приказ, а Долгоруков фактически стал министром обороны.

Князь Яков Феодорович Посол Московитов, ещё один портет из европейского посольства:

Но, высоко летать — высоко и падать. В конце 1700 года, при осаде крепости Нарвы, князь Яков Долгоруков попал в плен к шведам, став, таким образом, одним из самых высокопоставленных русских военачальников в истории, оказавшимся в лапах врага. Он томился в плену десять лет — шведы всё никак не могли подобрать кандидатуры, на кого бы его поменять, а война затянулась до 1721 года. Но времени зря Яков Федорович не тратил, досконально изучив систему управления и государственного строя Швеции, чем впоследствии очень способствовал реформам Петра, «строившим» страну именно по шведскому образцу.

В 1711 году князь Долгоруков бежал из плена. 44 русских военнопленных, перевозимые на судне, под его командой разоружили 20 сопровождавших их шведов и пробились к своим. Обрадованный Петр I присвоил Якову Федоровичу звучный титул генерал-пленипотенциар-кригс-комиссара и назначил его сенатором.

Человек-легенда

В 1717 году Петр I поставил князя во главе Ревизион-коллегии, ведомства, занимавшегося контролем за расходом финансов в государстве, сделав имя его, воистину, легендарным. Яков Федорович очень рьяно взялся за дело, руководствуясь принципом, сформулированным им при выступлении в Сенате: «Царю правда лучший слуга. Служить, так не врать; врать, так не служить». Князь Долгоруков вскрывал казнокрадство среди ближайших царских сподвижников, чем не мог не вызвать раздражение Петра I.

Дело доходило до бурных перепалок, и случалось, что Петр хватался за оружие — тут-то князь Долгоруков и осаживал его, хватая за руку: «Остынь, государь! Честь твоя дороже моей жизни. Коли надо меня убить, так пусть палач на площади голову рубит — а нас с тобою Бог рассудит».

Скульптура Яков Долгорукий сжигает царский указ:

Однажды, гласит легенда, в Петербурге случился голод. Петр I велел сановникам составить от его имени указ, изъять в окружавших столицу сёлах по мешку муки с каждой ревизской души в пользу голодающих, обрекая мужиков на голод. Все сенаторы подписались под указом, кроме князя Долгорукова — он был на службе в церкви. Наконец, Яков Федорович прибыл — царь нетерпеливо сунул ему на подпись бумагу и перо: «Подписывай!» — «Дайте свечку, гляну хоть, под чем подписываться буду» — отвечал Яков Федорович, и когда свечку принесли, поднёс текст указа, и бумага вспыхнула!

Царь по привычке кинулся на князя с кулаками. «Бей, но вначале послушай!» — рявкнул Долгоруков так, что царь остановился. «Помочь людям — дело хорошее, но не хорошо на это у мужиков последнее отнимать. Ты на нас, на сенаторов, государь, глянь! Мы — люди не бедные, что не заработали, то украли! Ты нам прикажи, что, кто откажется помочь?». Царь заключил князя в объятья.

В 1720 году князь, разменявший девятый десяток, тяжело заболел. Петр I не просто навещал, но и пытался лечить своего верного сподвижника, а когда Якова Федоровича 20 июня 1720 года не стало, несмотря на все усилия лекарей, лично провожал его в последний путь...

Иван СИВОПЛЯС, старший, Научный сотрудник Музея-заповедника «Родина В. И. Ленина»