В те времена, когда железнодорожный транспорт был главным средством передвижения по миру, привокзальные площади были вторыми по значению площадями своих городов, а сами вокзалы — их визитными карточками, монументальными символами. Именно такими, индивидуальными, узнаваемыми, их и стремились строить, пока большинство населения было неграмотным или условно грамотным. А так — глянул на вокзал и сразу понял, приехал ты на нужную станцию или сколько ещё осталось ехать.
Семьдесят лет назад, 31 декабря 1952 года в Ульяновске был открыт железнодорожный вокзал Ульяновск-1, большинству жителей нашего города известный как «старый». Кто-то, причём необязательно патриоты своего малого отечества, называет его самым красивым железнодорожным вокзалом в России, другие — самым ненужным российским вокзалом. По-своему, правы и те, и другие: красота не обязательно функциональна.
«Старый» вокзал считается лучшим творением своего зодчего, известного советского архитектора Михаила Абрамовича Готлиба (1907 – 1974). Член Союза архитекторов СССР, Михаил Готлиб работал в Центральной архитектурной мастерской Министерства путей сообщения. Он считался выдающимся специалистом по проектированию железнодорожных и взаимосвязанных с железной дорогой объектов, например жилых домов, которые он строил и реконструировал по заказу МПС.
Железная дорога охватывала весь Советский Союз, а потому Михаил Абрамович сумел «наследить» во многих городах и весях бывшего СССР, тем более что зодчий разрабатывал не только оригинальные, «большие» проекты, но и вовсю занимался типовым строительством: жилыми восьмиквартирными домами полузаводского изготовления, двухквартирными жилыми домами с трёхкомнатными квартирами, с деревянными брусчатыми стенами…
Но именно «большие» проекты остаются в памяти потомков, и самым большим, причём в буквальном смысле слова, у Михаила Готлиба вышел знаменитый «Дом с башенками» в Москве, в самом начале Ленинградского проспекта, рядом с Белорусским вокзалом. Дом строился для работников Московской железной дороги и был введён в эксплуатацию в 1953 году, следом за Ульяновским вокзалом.
Оба этих творения строились в эстетике сталинского ампира, архитектурного и декоративно-монументального стиля, особым образом процветавшего в СССР в первое послевоенное десятилетие и отличавшегося помпезностью, роскошью и монументальностью.
Люстра на старом вокзале. Помпезные люстры — непременный атрибут сталинского стиля:
И исследователи, и современники называли «Дом с башенками» Михаила Готлиба буквально образцовым и показательным для сталинского ампира. Дом радовал глаз обилием лепнины, выступов, башенок, эркеров, выходящих за плоскость стен частей помещений. Но Сталин умер 5 марта 1953 года, и через два года после его смерти хрущёвский Центральный комитет ЦК КПСС и Совет министров СССР обрушился на сталинский ампир постановлением «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». На «Дом с башенками» обрушились с особым усердием, спасибо, что не снесли.
Устоял и Михаил Абрамович — по его проекту был построен открытый в 1970 году вокзал Ульяновск-центральный. Он тоже считается выдающимся произведением зодчего — но до славы «старого» вокзала уже не дотягивает: сталинский стиль впечатляет больше, чем технологичные стекло и бетон.
Вокзал Ульяновск-Центральный также был построен по проекту М. Готлиба:
Идеологией, запечатлённой в камне, нередко называют архитектуру, и для архитектурного течения, сталинского ампира это утверждение актуально особым образом. «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живётся, работа спорится» — эти слова Вождя народов, пожалуй, в полноте выражают содержание сталинского ампира: дорого-красиво.
Но именно красота — или масштабность, а вовсе не функциональность влечёт к себе внимание современников и потомков. Поколения туристов стремятся взглянуть на египетские пирамиды, на древнеримский Колизей — люди искренне восторгаются сталинскими «высотками», и для этого им совсем не обязательно быть поклонниками Сталина.
Михаил Готлиб воплощал полувековую мечту симбирцев-ульяновцев — и воплощал с размахом. Железная дорога добралась до Симбирска в самом конце 1898 года – в этом году Симбирск отпраздновал свой 250-летний юбилей. 17 января 1899 года в торжественной обстановке была открыта станция Симбирск.
Разные технические новации всегда и слишком вдохновляли симбирцев-ульяновцев. Казалось, вот пустим мы водопровод, проведём железную дорогу, откроем мост через Волгу, назовёмся авиационной столицей — и будет небо в алмазах: «Чует житель, что время застоя прошло — есть у нас уж дорога железная!». В 1900 году, при районировании губернского города, сильно окраинный тогда пристанционный район получил почётный № 1, тогда как традиционный деловой и коммерческий центр Симбирска, район Большой Саратовской улицы, стал всего лишь районом № 2.
Но у станции Симбирск был статус тупиковой, и это сильно портило настроение патриотам, тем более что время шло, а явного чуда не происходило. Ничего, утешали они себя и других ещё в дореволюционные годы, придёт время, и в Симбирске будет не станция, а целый вокзал!
Сохранившиеся интерьеры старого вокзала:
Да, время вместило в себя множество разнообразных драм и событий, но оно действительно наступило: Ульяновская область готовилась встретить в 1953 году свой первый, скромный 10-летний юбилей, а Советский Союз встречал с коммунистическим размахом 30-летие своего образования в 1922 году. По замыслу зодчего Михаила Готлиба, вокзал и прилегающая площадь, составлявшие общий архитектурный ансамбль, являли «воплощение идей Ленина, создателя первого в мире Советского государства».
В центре площади была предусмотрена установка памятника Ленину, взаимосвязанного с Ульяновском как родиной Ленина — значит, памятник Ленину-ребёнку или, что лучше и идеологически правильнее, гимназисту, думавшему о судьбах России и готовившему себя к классовым битвам.
Памятник Ленину-гимназисту. На пьедестале указана дата 1887, год отъезда В. Ульянова из Симбирска, хотя уезжал он пароходом, поезда в Симбирск пока не ходили:
Ленин придумал — Сталин воплотил, таков был главный идеологический концепт проекта. Привокзальная площадь асфальтировалась, озеленялась и обносилась художественными металлическими оградами. Но преобразующая и животворящая сила гения товарища Сталина не вмещалась ни в вокзал, который площадью своею четырёхкратно превышал существовавшую станцию, ни в привокзальную площадь, которая минимум раза в два должна была превышать существующую — широкая зелёная аллея, буквально проспект, должна была соединить железнодорожный вокзал с речным вокзалом на берегу Волги, отстроенном в 1949 году.
В нарядных нишах, фланкирующих главный вход, должны были быть установлены статуи колхозницы и рабочего, молодых, атлетичных, одетых не для работы, а для праздника и определяемых через внешние атрибуты: сноп в ногах колхозницы, инструмент и чертёж в руках рабочего.
Вход на вокзал. 1950-е годы:
Над скульптурами помещались барельефы на тему «Труд и учёба», ещё выше фриз из шестнадцати знамён, олицетворявших шестнадцать союзных республик в составе Советского Союза — в их число включена и Карело-Финская ССР, существовавшая в 1940 – 1956 годах.
Вокзал Ульяновск-1 в середине 1950-х годов:
Вестибюль вокзала должна была украсить масштабная роспись на тему «Дружба Ленина и Сталина». Стены вестибюля отделывались светлым мрамором, а цоколь здания – гранитом. Большой зал ожидания в изобилии украшался лепниной и скульптурами на тему «Победы промышленности и транспорта, сельского хозяйства и науки в СССР». Малый зал украшала роспись «Великие стройки коммунизма», с упором на электростанции, ибо коммунизм, как утверждал великий Ленин, суть советская власть плюс электрификация всей страны.
Проект предусматривал воинский зал, оформление которого посвящалось теме побед советского оружия. Кроме изображений, «иллюстрирующих победы советского народа в Великой Отечественной войне», стены зала должны были украсить барельефы знаменитых военачальников прошлого: Дмитрия Донского, Александра Невского, Александра Суворова и Михаила Кутузова. Кстати говоря, Михаил Готлиб участвовал в Великой Отечественной войне, был кадровым офицером, возможно, железнодорожных войск, имел чин инженер-капитана и медаль «За оборону Москвы».
Сюжеты на тему «Ленинско-сталинская забота о детях» украшали зал для пассажиров с детьми. В здании вокзала, как особо подчёркивалось, «для удобства пассажиров», предусматривались буфет, комната отдыха, читальный зал, парикмахерская и иные службы.
Ввод в эксплуатацию здания вокзала Ульяновск-1 не означал, разумеется, одновременное исполнение всех грандиозных внутри- и околовокзальных планов. Самую серьёзную коррективу в них внесла не очень ожидаемая смерть товарища Сталина в марте 1953 года. Чем больше трепетали соратники товарищи Сталина при жизни, тем с большим рвением они взялись за искоренение его «культа личности» после смерти. Это самым непосредственным образом касалось сталинского ампира.
Уже с 1954 года компартия в Советском Союзе стала кардинально переориентировать предмет архитектуры. На место грандиозных «высоток», рвущихся к небу башенок и шпилей, пришли конструктивно простые и внешне безликие кварталы «хрущёвок». Кажется, впервые во всей истории государство стремилось решить реальную и животрепещущую нужду своего народа — обеспечить каждую семью отдельной квартирой; тут, уж, действительно, ничего лишнего.
Вид на главный вход вокзала Ульяновск-1. До 1956 года:
Смена идеологических установок в полноте запечатлелась и в дальнейшем оформлении вокзала, а особенно — Привокзальной площади. Памятник Владимиру Ленину-гимназисту, торжественно открытый 5 декабря 1956 года, в день «сталинской» Конституции, хотя и был изваян знаковым советским скульптором Владимиром Ефимовичем Цигалем (1917 – 2013), получившим за него ещё в 1950 году Сталинскую премию, вышел довольно камерным, как-то немного тулящемся в сторонке — кстати, первый партийный псевдоним Ленина был именно Тулин! Два монументальных пятиэтажных дома с шестиэтажными секциями, стоящие напротив вокзала, напрочь лишены каких-либо украшений и выглядят тяжело и скучно.
Привокзальная площадь в Ульяновске в 1960-е годы:
Впрочем, часы, расположенные над главным входом вокзала Ульяновск-1, неумолимо отсчитывали время до момента, когда он станет «старым» вокзалом: дореволюционный тупик так и остался советским тупиком. Развитие получила станция Киндяковка, ставшая станцией Ульяновск-Центральный, на которой Михаил Абрамович Готлиб построил свой второй ульяновский вокзал — да, не такой красивый, зато функциональный.
Всего восемнадцать лет вокзал Ульяновск-1 успел побыть главными «воротами» города. «Старый» вокзал остаётся историей Ульяновска — и да, его украшением. А красота — всегда сила.
Иван Сивопляс
