– Надолго запомнятся первые недели пребывания лицеистов в ВУЗе. По коридорам стали носиться непривычно маленькие подростки. Создавалось такое впечатление, что в институте проходят постоянные экскурсии школьников. Резко увеличилось число курильщиков в туалетах. Появились забитые всяким мусором и разбитые санузлы. Уборщицы стали жаловаться на появление окурков на потолке, откуда они не в состоянии их убирать. На стенах коридоров, где располагались классные комнаты, появилась масса дырок в штукатурке. Наконец, сожгли в одном из туалетов дверь. Моему терпению пришел конец. Пришлось прибегнуть в административным мерам: на два месяца лишил стипендии все 12 классов, не разбираясь, кто курил, кто жег. И в том же приказе пообещал, что при обнаружении хотя бы одного виновника за любую хулиганскую выходку будет отчислен весь класс. Как ни странно, это возымело действие не только на первый набор, но и все последующие годы. Наверное, самым страшным было потерять стипендию. Нужно сказать, что лицеисты очень гордились своей стипендией перед бывшими одноклассниками, хотя ее размер был чисто символический. Проблема поведения лицеистов в ВУЗе была снята с повестки дня.

(…) На третий год своего существования конкурс в лицей стал расти и остановился на 5-6 абитуриентах на место. Лицей в середине 90-х годов стал одним из самых престижных средних учебных заведений в городе. И дело не в том, что из лицея легче поступить в университет. Лицеистов, а более точно сказать – их родителей, привлекала исключительно четкая постановка учебной работы, интересные уроки, сплоченный коллектив, творческая внеучебная деятельность, оторванность подростков от хулиганской среды. Самое удивительное для родителей заключалось в том, что их дети хотели учиться. Такой факт резко диссонировал с обычной школой. В конце каждого учебного года приходилось выдерживать серьезную работу со знакомыми и влиятельными лицами, жаждущими, чтобы их дети были зачислены в лицей с непроходными баллами. Сколько испорчено нервов и разрушено знакомств, особенно важных в трудное для университета время. Я отговаривался, что лицей городской, что влиять на результаты отбора не могу, обещал особенно настырным зачислить их чада прямо в ВУЗ и без лицея. Все это делалось с целью сохранить чистоту эксперимента. Пришло время, когда наши лицеисты не только получали крепкие знания по всей школьной программе, но начали завоевывать первые и призовые места на городских и областных олимпиадах и конкурсах. Это уже свидетельствовало о подготовке школьной элиты.

(…) Я с удовольствием хожу на торжественные собрания лицеистов как по случаю выпуска из лицея, так и по случаю зачисления в лицей. При этом разительно отличаются выражения лиц у собравшихся. Новички – тихи, настороженные, взволнованные, всему верящие. Выпускники – радостные, раскованные, сидят по группам, часто хлопают, вертятся и переговариваются, многие с цветами в руках. Приятно смотреть и приятно слушать как им было хорошо учиться в лицее, и какие у них прекрасные педагоги. Никакой печали от расставания с ними, потому что они прекрасно знают, что еще будут встречаться и довольно часто. Я выступаю на собраниях и по поводу зачисления, и по поводу выпуска. В первом случае я пугаю лицеистов, и мне искренне верят, как тяжело учиться в лицее, как важно соблюдать все правила поведения в учебных корпусах и на занятиях. Во втором случае я еще более грозно предупреждаю о тяжелой и безрадостной жизни студентов. Но вижу, что мне не очень-то верят, они не хуже меня постигли эту студенческую жизнь. Они с удовольствием ждут эту студенческую вольницу со свободным посещением занятий и отсутствия необходимости каждый день выполнять домашние задания. Они слышали о грозных экзаменационных сессиях, но на своей шкуре еще этого не почувствовали. Я вижу, что они меня совсем не боятся, и мне становится очень хорошо. Ради этого стоит жить.

Из неопубликованной книги «Записки ректора»