Есть предложение заменить живого милиционера в здании бывшего обкома КПСС – восковым
Уже почти не осталось советских топонимов на нашей стремительно сжимающейся географической карте. Из совсем новых обретений – Екатеринбург и, конечно, Санкт-Петербург. В этом же ряду Ульяновск, который, по мнению многих, должен стать Симбирском. Должен признаться, что это мнение долгое время разделял и я. Сейчас же убежден, что делать этого нельзя. Но не по причине «положительного» отношения к Ленину (фигура этого политика и человека глубоко мне антипатична) и уж тем более не из-за земляческого патриотизма (для меня Гончаровск звучит не менее патриотично).
Ульяновск уникален уже тем, что это одно из немногих заповедных мест «коммунистического» человека уходящей эпохи, наиболее отчетливый и типичный сколок треснувшего зеркала красивого мифа, в котором весь эстетический мир был организован не вокруг фигуры Христа, а Владимира Ленина.
Так распорядилась история, сделав Ульяновск местом паломничества организованных и неорганизованных туристов. Бывшего немецкого диктатора Хоннекера привозили сюда специально, а юный Солженицын, наоборот, приплыл к нам в лодке, самостоятельно. Парадокс, но после реставрации улица Московская, к старине никакого отношения не имеющая, улица-новодел, стала в большей мере улицей именно Ленина. Старого Симбирска уже нет, и его не вернуть. Восстанови ты хоть все самые красивые и добротные симбирские храмы и церкви, доминирующей архитектурной формой в городе все равно останется Ленинский мемориал (некоторые ульяновские архитекторы доказывали мне, что с архитектурной точки зрения не так уж он и плох). А самым примечательным памятником, действительно, как пишут в памятных книжках, выдающимся произведением социалистического реализма, является небезызвестная скульптура Манизера. У нас все с Лениным связано – реки, рощи и скверы, дома, улицы, кажется, сакрализовано само пространство! Называть все Это, застывшее во времени и во многих нас самих, Симбирском – величайшее недоразумение, театральный жест, областной популизм в новых российских масштабах.
Кто же будет отвечать за содеянное нами, кроме нас самих? Кто, как не мы, оставим будущим поколениям овеществленную, материализованную память о недостроенном храме Светлого – одноцветного – общества и его великом основателе и первом кормчем. Мне кажется совсем не случайной обмолвка писателя Алеся Адамовича в одной из недавних передач российского телевидения: надо захоронить тело Ленина на его родине, в Ульяновске. Но вот что делать с Мавзолеем и со всеми теми памятниками Ленину и его соратникам, которые в столице начинают под улюлюканье толпы свозиться, кажется, в сквер на Крымском валу, а в бывших социалистических республиках – демонтироваться и пропадать неизвестно в каком направлении.
Полагаю, что в России им можно найти место более подходящее и удобное – это огромный и уже пришедший в запустение ульяновский парк Дружбы народов, где можно было бы разместить грандиозный и не имеющий аналогов музей «официальной» советской скульптуры. А гулкое, пугающее своими размерами здание Мемориала наконец-то заполнить не разной чепуховиной (вроде пионерских макетов), а реальными документами времени, относящимися к эпохе не только Владимира Ленина, но и опального Льва Троцкого и великого Иосифа Сталина, выдающегося целинника Леонида Брежнева и лауреата Нобелевской премии Михаила Горбачева. Надо продвинуться дальше – пусть это будет музей не одного человека, а музей этого человека и порожденной им тоталитарной системы. Спутниками же Мемориала, законными его филиалами могли бы быть музей советской атрибутики (флаги, значки, транспаранты), музей искусства социалистического реализма (живопись, книги). Возможно создать и музей советской партийно-бюрократической «верхушки» – для этого пригодно здание бывшего обкома партии или хотя бы его часть: с восковым милиционером у входа или гэпэушником, с кабинетом главного – с водочкой, коньячком… Не улыбайтесь – все, буквально все в одночасье может стать культурным раритетом – уйти в песок истории безвозвратно.
Ульяновск не только должен сохранить свое название. Но долг всех ульяновцев – превратить свой город в музей под открытом небом. Музей истории советского тоталитаризма. Объявив соответственно всероссийский конкурс на разработку его концепции, открыв счет для народных пожертвований. Часть работ могло бы финансировать российское правительство, полагаю, не остались бы в стороне российские предприниматели. Но главное слово – да ли нет – должны сказать ульяновцы.
Александр Рассадин.
Симбирский курьер, 12.9.1991 г.
