– Сразу после событий в Алма-Ате мне домой позвонил Колбин:
– Георгий Иванович, вы не могли бы прилететь, нужна ваша помощь.
А с Колбиным Геннадием Васильевичем у нас были отношения… Я ведь тогда был активным штыком. Цапался с начальством и в НИИ «Марс», и выше, в Минсудпроме. Шум этот доходил до обкома, и однажды меня пригласил на разговор Колбин. Остались вдвоем.
– Георгий Иванович, что?
– Да нельзя же так жить! Все прогнивает! Тогда вопрос: за что же мы в Отечественную войну платили такую цену?
Говорили мы несколько часов. Получилось созвучно. Он понял логику моих аргументов. Он и сам с тем же боролся.
Потом мы еще раз беседовали, сложились хорошие отношения…
И вот декабрь 86-го. Я прилетаю в Алма-Ату, подхожу к зданию ЦК.
Меня не пускают. Я говорю: зайдите и доложите первому секретарю. Они: по какому вопросу?
– Не знаю я, по какому вопросу, доложите, что внизу стоит Ступников.
Пошли, доложили. Смотрю, выскакивают, меня – под ручки и туда ведут. И вот мы с ним сели ночью и еще проговорили, наверное, часа четыре. И он меня попросил: вам, как старому разведчику, я доверяю. Мне здесь опереться пока не на кого. Походите по городу, по магазинам, по базарам, по общественным местам. Посмотрите, чем дышит народ, чем он живет. Проинформируйте меня: на меня такой информационный мусор сыплется…
И вот я трое суток ходил по городу. Пришел, рассказал: это чисто националистическое выступление, это волна, она еще пойдет. Причем играют на молодежи…
Записано 5.6.2003 г.