«Он был разный. Один - до ввода наших войск в Чехословакию, до болезни, совсем другой – после. Если говорить в более общем плане, то Леонид Ильич не был человеком книжной культуры, не был отягощен образованием. Но здравый смысл у него, безусловно, присутствовал. Он четко осознавал две главные вещи: нельзя воевать и надо кормить страну. Поэтому мы начали переговоры с американцами о сокращении стратегических вооружений. Поэтому же огромные деньги вкладывались в сельское хозяйство. Эффективность этих вложений – уже другой вопрос, не к Брежневу, а к системе.
Работать с Брежневым было нетрудно. Он не стеснялся сказать, что чего-то не знает или не понимает. И не было никакой проблемы с ним спорить, возражать ему, настаивать на своем мнении. «Спорьте, спорьте, – говорил генсек, – а я потом поднимусь на трибуну, скажу ваши слова, и это станет цитатой». Вот такой руководящий юмор. Или еще более руководящий: «Я уже почти как царь. Только вот царь мог вам деревеньку отписать, а я – лишь орден дать». Челядь смеялась... И получала ордена.
Брежнев не был злым человеком. Спокойный, уравновешенный, я бы даже употребил слово «порядочный». Хотя какие-то свои игры, политбюровские, у него, разумеется, были, но интриганом в нынешнем смысле этого слова его никак нельзя было назвать.
А в общем, такой, знаете, старосветский помещик середины XIX века: Курская губерния, дом, псарня, охота, дворовые девки, гостеприимство, обильный стол... Сам он мало пил, разве мог пару рюмок принять. Зато нам не мешал (...)
Интересный штрих. Когда начались волнения в Польше и раздались голоса, требующие ввести туда наши войска, Брежнев был категорически против. Мотивировка такая: «В Чехословакии весь этот бардак интеллигенция затеяла, а тут – рабочие. Так вот против рабочих мы не пойдем...»
А потом он уже похужел, обвешался орденами. Все стены на его даче были завешаны его же портретами, коврами с его изображениями, фотографиями. И среди всего этого он жил, все это поддерживалось его окружением. Работать с ним стало трудно, не интересно (...)»
Собеседник, № 26, 1998 г.
«Хорошо, очень хорошо мы начинали жить». Глава 7 (продолжение)
События, 18.6.1937