- Начало 70-х годов. Я в это время училась в аспирантуре Московского государственного пединститута, жила в общежитии. Это было время театрального бума. Тогда гремели театры на Таганке, "Современник". Попасть туда было невозможно. Театры осаждали. И я была страстной театралкой и отличалась способностью попадать на все недоступные спектакли во все недоступные театры. Попадать самым загадочным образом.
У меня открылся дар охмурения администраторов. Причем, я это делала не перед началом спектакля, когда его осаждают толпы людей и к нему не пробиться. Я приходила накануне спектакля со служебного входа.
Когда меня спрашивали: кто вы такая, вы куда? Я (узнав заранее его имя-отчество) говорила (допустим): - К Юрию Георгиевичу. - А кто вы такая? Я честно говорила: Денисова. - А откуда вы? - Я также честно говорила: Из Махачкалы.
Так как я говорила все абсолютно честно, вид у меня был внушающий доверие, меня пропускали. А когда я входила в кабинет администратора, я, глядя на него, начинала импровизировать. И говорила примерно следующее: что я не имею ни прав, ни оснований расчитывать на его благорасположение, но если душа человека просит и ждет чуда, то это чудо обычно происходит. И может быть, он согласится быть причастным к этому чуду, к которому так стремится моя душа.
Произносила я эту романтическую тираду, глядя на него самым искренним и взволнованным образом. После чего он говорил: приходите завтра к окошечку и вызовите меня.
К этому окошку я уже приближалась как знакомый человек. Перед началом спектакля заглядывала туда, он выходил и пропускал меня без билета. Походив немножко по фойе, после последнего звонка я заглядывала к нему и спрашивала также кротко: скажите, мое дальнейшее пребывание в театре как-нибудь территориально ограничено или я вольна находиться, где мне угодно? Он бурчал: давайте три рубля (билеты-то стоили копейки) и давал билет на хорошее место.
А после спектакля я к нему заходила, благодарила и искренне, наивно, честно, восторженно глядя на него, говорила, какой он хороший человек, какой у них хороший театр, какой прекрасный спектакль... И говорила: я не буду злоупотреблять вашей добротой. Но если я иногда появлюсь, вас это очень огорчит? Он говорил: приходите. После этого я приходила как старая знакомая.
Таким образом я водила всех московских подруг на самые лучшие спектакли. Билетные кассирши, знающие меня в лицо, просто спрашивали: ты одна или с кем-то? И на всякий случай звали меня "лапочка".
Вообще жизнь тогда была замечательная. Рано утром встаешь, едешь в Ленинскую библиотеку, там завтракаешь в буфете, сидишь занимаешься, там обедаешь, ужинаешь. А вечером идешь в театр. Каждый вечер. За исключением банного дня.
Записано 21.4.2005 г.