Покушение 21 сентября 1906 года на симбирского губернатора К.С. Старынкевича стало самым крупным террористическим актом в истории Симбирской губернии. Все силы были брошены на розыск злоумышленников. В первые же часы после взрыва вызванные войска прочесали волжский косогор. По городу были произведены облавы и обыски. Собрали целый «тюк с вещественными доказательствами»: от браунинга и пальто террориста до осколков бомб и лоскутков материи. Но все тщетно. Даже задержанные по горячим следам 15 подозрительных лиц не смогли вывести следствие из тупика. И разбирательство дела об убийстве начальника губернии растянулось на годы.
Были опрошены десятки свидетелей. По их описаниям, покушавшихся было двое: один (бомбист) – высокий усатый брюнет с еврейским или южным типом лица, другой (прикрывал отход товарища выстрелами) – среднего телосложения с маленькими беловатыми усиками. Но на их след власти напасть не могли.
Жандармы очень обрадовались, когда в ноябре 1906 года в их руках оказался крестьянин Карсунского уезда Н.А. Назаров с характерными ранками от взрыва на ногах. Но он сумел доказать, что, хотя и связан с революционерами, однако пострадал от взрыва неисправленной бомбы в другом месте.
Возникали все новые и новые подозреваемые, но, за отсутствием улик, все следственные гипотезы лопались, как мыльные пузыри. Наконец, отчаявшись найти истинного бомбиста, 12 июля 1910 года жандармы задним числом обвинили казненного еще в декабре 1907 года эсера А.А. Заваляева. Однако дело на этом не прекратилось.
В ноябре 1912 года некая крестьянка Н.П. Кайкова донесла самарским жандармам на бросившего ее сожителя, 39-летнего крестьянина Петра Емельяновича Поддубского.
По версии доносчицы, якобы именно «Поддубский, вооруженный револьвером и бомбой, в городском саду стоял, поджидая выхода губернатора, и, когда последний вышел из дому, Поддубский надел на себя маску с небольшими черными усиками, или только одни усики, пролез в отверстие решетки и бросил бомбу, после чего убежал в Карамзинский сад, сбросил маску и смешался с толпой, а затем пришел на место происшествия».
Хотя данная история не соответствовала показаниям свидетелей покушения, 24 ноября 1912 года П.Е. Поддубский был арестован в Самаре. Его сфотографировали, сняли отпечатки пальцев, подробно расписали сведения о нем и приметы: «грамотный», «женат», «занимается покупкой и продажей домов, приказчик», рост – 1м 76 см, осанка «военная», походка – «крупным медленным шагом» и т.д. Всю документацию отправили в Симбирск. Но местный жандармский полковник С.П. Шабельский отнесся к ней весьма скептически. При широкоскулом усатом арестанте не было обнаружено «ничего, могущего служить уликой против него в совершении названного преступления, да и никаких «неблагоприятных в политическом отношении сведений» о П.Е. Поддубском не имелось. Показания арестованного также обеспечивали ему алиби: «{…} Не признал себя виновным {…} и пояснил, что в Симбирске он проживал почти безвыездно с 1886 года и, по смерти родителей {…}, открыл {…} на Мартыновой улице № 33 обойную мастерскую. {…} В момент взрыва бомбы {…} он работал у себя дома и вышел узнать, в чем дело, и ему один из проходивших офицеров сказал, что убили Губернатора, после чего он пришел домой и рассказал о случившимся своей сожительнице {…} и работавшим тогда в мастерской {…}». Судебный следователь Симбирского окружного суда 20 декабря 1912 года постановил освободить П.Е. Поддубского. Убийцу губернатора так и не нашли. Фонд 108 (Прокурор Симбирского окружного суда), опись 43, дело 28
Источник: https://vk.com/wall-61917304_3387?w=wall-61917304_3387
«Хорошо, очень хорошо мы начинали жить». Глава 8 (окончание)
События, 9.3.1937«Хорошо, очень хорошо мы начинали жить». Глава 7 (продолжение)
События, 18.6.1937