До царя далеко, до Бога высоко – гласит народная мудрость. Во все времена главным начальником для народа был губернатор. С декабря 1796-го по март 1917 года в Симбирске правило 34 губернатора – в среднем по три года. Засиживаться подольше удавалось немногим. Должность-то ведь ответственная – надо и с подчинёнными ладить, и беспорядки пресекать, и государю императору угодить… Сделает что-нибудь не так – сразу начальственный окрик из Санкт-Петербурга, или кто-нибудь из дворян да чиновников донос в столицу напишет.

Первые губернаторы

Первыми быть всегда трудно. И первым четырем симбирским губернаторам – Карпову, Толстому, Кромину и Сушкову приходилось не сладко. Некоторые чиновники и военные губернии вообще не желали признавать их за главных начальников. Да еще многое приходилось делать впервые: и губернскую типографию устраивать, и объезжать губернию дважды в год, и составлять подробнейшие отчеты…

А у губернаторов даже не было своего казенного жилья! Некоторым приходилось снимать квартиры. А в них и жить, и работать, и принимать посетителей. Губернатор Матвей Кромин, чтоб не пропали с квартиры важные бумаги, поставил у крыльца часового с оружием. А симбирский комендант полковник фон Гессен сразу жалобу царю: не положено, дескать, губернаторам иметь воинский караул. Император Павел был человек горячий и скорый на расправу. Не разобравшись, прогнал Кромина с губернаторского поста. А потом, для порядка, лишил должности и ябеду Гессена. Как говорится, не рой другому яму – сам в нее попадешь.

Губернаторские дети

Большинство губернаторов – люди семейные. А семьи в старину бывали немалые. Василий Сушков, управлявший губернией в 1799-1802 годах, имел аж 11 детей! Тут уж без няни никак не справиться. Тем более что жена Сушкова умудрилась не только воспитывать своих чад, но и стать одной из первых русских женщин-литераторов. Любовь к литературе унаследовали сыновья и внуки Сушковых, а стихи губернаторской внучки Евдокии Ростопчиной хвалили Пушкин и Лермонтов.

Кстати, когда Пушкин в 1833 году гостил в Симбирске у губернатора Александра Загряжского, то и представить себе не мог, что 10-летняя губернаторская дочка Лиза станет через десятилетие женой его младшего брата Льва Пушкина.

А вот дочку другого губернатора – князя Петра Черкасского Машу симбирские дворяне невзлюбили. Не принято было девочкам в середине XIX века интересоваться науками, а князь дал ей прекрасное, почти университетское, образование. И ворчали симбирские тугодумы: «Ишь, профессорша!».

Битые подчиненные

Многие губернаторы были в прежней службе людьми военными. И, приехав в Симбирск, часто злились, что их приказания плохо исполняются нерасторопными чиновниками. А, когда слов не хватало, просто дубасили своих подчинённых. Бывший генерал-майор князь Алексей Долгоруков штатских не любил, однажды на пожаре даже поколотил палкой полицейского, который плохо боролся с огнем. Губернатор Иван Жиркевич гнался по улице за напортачившим в делах губернским архитектором – тот еле ноги унес.

Ну, эти начальники хоть за дело били. А вот Иван Хомутов считал, что раз он губернатор, то все должны его обслуживать бесплатно. Сломалась у него карета, а каретник запросил плату за ремонт. Тогда бедного мастера бросили за решетку, оштрафовали, да еще губернатор лично избил его. Вот какие страсти творились!

Бал столбовой и бал никакой

Дороги в России были плохие. И повелел царь Александр Павлович вдоль дорог деревья сажать – и земля корнями укрепится, и зимой с пути не собьешься. А заниматься этим должны были дворяне, по чьим землям проходили дороги. Ох, как не понравилось это симбирским помещикам… И попросили они бывшего губернатора князя Долгорукова добиться у государя разрешения не березки сажать, а маленькие столбики вкапывать – их ни поливать, ни обкапывать не надо. Царь согласился, и симбирские баре закатили на радостях целый роскошный бал – его так и назвали «столбовой».

А вот дороги в нашей губернии стали худшими во всей империи. Зимой же, когда столбики заметены сугробами, вообще ни пройти, ни проехать.

А вот другой бал стал позором для губернатора Хомутова. Его жена обидела симбирян, заявив, что она – дочь знаменитого драматурга Озерова, и местное общество для нее «мелковато». Хомутов, чтобы помириться, пригласил всех к себе на бал. Но никто не пришел. Дворяне прислали пустые кареты, которые всю ночь ездили кругами вокруг губернаторского дома. Напрасно горели в доме свечи, томились в ожидании музыканты, впустую хлопотали повара – бал был сорван.

Как Гевлич с коровами воевал

Трудно представить, но когда-то по самому центру Симбирска разгуливали коровы. Они мешали ездить каретам, обгладывали траву и листву в садах и скверах. Даже под окнами губернаторской резиденции можно было вляпаться в коровью «лепешку». Все это очень не понравилось, приехавшему в 1840 году новому губернатору Авксентию Павловичу Гевличу. Был он человек ученый, интересовался философией, писал статьи в журналы. И знал Гевлич, что по тогдашним законам не имеет права даже оштрафовать хозяев коров, пасущихся в неположенных местах. Губернатор подумал-подумал, да и написал письмо в столицу.

Судьбу симбирских буренок решали российские министры, а постановление о взыскании штрафа «за бродящий по улицам скот» подписал сам император Николай I! Тут уж Гевлич навел порядок – спорить с царём хозяева коров не рискнули.

Маленький, да удаленький

Барон Иван Осипович Велио был невысокий, щуплый, близорукий, да еще и с большим носом. Но именно ему выпало восстанавливать город после страшного пожара августа 1864 года. Симбирск тогда выгорел почти на три четверти. И Иван Осипович с городским головой купцом Зотовым взялись за дело.

Если на обустройство не хватало денег, губернатор давал взаймы из собственного кошелька – небывалый случай! Уже через год город преобразился и украсился десятками новых домов. А по личному указанию Велио на Венце был устроен бульвар.

Позже, покинув Симбирск, барон руководил российской почтой, и именно благодаря ему в нашей стране впервые появились открытки и почтовые ящики нового образца – почти такие же, как и сейчас.

Самый молодой губернатор

Граф Владимир Владимирович Орлов-Давыдов стал губернатором в 1866 году – в 29 лет. Причем к этому времени он уже был генерал-майором, ему пришлось пережить и тяжелые раны в бою, и предательство близких, и насмешки злопыхателей.

Но, несмотря на все невзгоды, губернатором он оказался толковым. Именно по указанию графа в Симбирске появился первый водопровод, и было устроено ремесленное училище. Жаль, Владимир Орлов-Давыдов их уже не увидел. Он умер через четыре года на далеком греческом острове Корфу, куда уехал лечиться. В память о нем симбиряне присвоили имя Орлова-Давыдова открытому училищу. А водопроводную башню, и городской сад (нынешний парк имени Свердлова) стали называть Владимирскими.

Лучший из лучших

А вот лучшим правителем нашего края за все века стал губернатор Владимир Николаевич Акинфов, занимавший этот пост в 1893-1902 годах. При нем открывались новые больницы и приюты, строились учебные заведения, город впервые отпраздновал свой юбилей – всего не перечислишь! Могила поэта-сатирика Дмитрия Минаева находилась в запущенном состоянии, и губернатор поднял вопрос об установке нового, красивого памятника.

А главное, в 1898 году в Симбирск была проложена железная дорога. И в город стало можно добраться не только по Волге или долгими дорогами на лошадях, но и по рельсам. А когда Акинфов собрался сменить место службы, жители края упросили Владимира Николаевича остаться еще на год – вот как любили! И не зря, за этот год была выстроена еще одна железнодорожная линия – от Симбирска к Мелекессу.

Пойман, да не вор

Александр Степанович Ключарев сменил Дубасова в 1911 году. Был он человек умный, деловой. Все бы хорошо, да были у губернатора мелкие «грешки». Человек не бедный и вполне обеспеченный, Ключарев – не поверите – воровал! Есть такая болезнь – клептомания, когда руки сами тянутся что-нибудь утащить… Однажды к хозяйке винно-гастрономического магазина Ольге Черноусовой прибежали приказчики (продавцы) и стали говорить, что своими глазами видели, как почтенный губернатор тайком «что-то сунул в карман своего пальто». Что делать? Не звать же полицию и сажать за решетку самого начальника губернии! А сказать ему, что его проделки замечены – скандал!

Магазин лишится самого выгодного клиента. И купчиха Черноусова придумала: «С Ключарева мы возьмем плату за все товары, взятые им тайно». Приказчикам же наказала строго смотреть, что и поскольку крадет губернатор и вносить это в общий счет. Чеки Ключарев не проверял. Таким образом, и губернатор был уверен, что его «шалости» остались незамеченными, и магазин исправно брал с него плату за все украденное.

Только вы не думайте, что Ключарев был только мелкий воришка. При его живейшем участии в Симбирске был построен (всего за три года!) железнодорожный мост через Волгу, возведен роскошный Дом-памятник Гончарову на Венце (ныне здание краеведческого и художественного музеев) и сделано еще немало добрых дел. Все успевал бойкий губернатор!

Антон Шабалкин

«Мономах», 2006 г., №4(47)